Чёрная стезя. Часть 3. Михаил Александрович Каюрин
дома? – прикинула в уме мать.
– Ага… Отец с работы не вернулся?
– Нет ещё, но скоро должен быть. Он ведь пешком со Стрелки ходит, всегда после тебя появляется, когда ты в день работаешь.
– Мам! Я завтра пойду в отдел кадров, буду увольняться, – сообщил Мишка. – Получу расчёт, надо будет прикупить водки.
– Сколько человек собрался приглашать?
– Сейчас сяду с бумажкой, прикину. Но человек двадцать с гаком получится, никак не меньше.
– Что-то много ты насчитал, – расстроилась мать. – Где мы их всех усадим? Если бы летом – можно было накрыть во дворе, а сейчас мороз на улице.
– Ты, мам, не переживай. У отца на чердаке я доски видел. Разберём и вынесем кровати из комнаты, расставим по углам табуретки, положим на них доски по всему периметру, – успокоил Мишка. – И столешницу соорудим из досок. Лишь бы было, что на стол выставить.
– Так то, оно так, и всё же лишние люди тоже ни к чему, – заметила мать.
– Лишних не будет, – пообещал Мишка и принялся составлять список.
В доме наступила тишина, лишь в топке печи приглушённо потрескивали смолистые еловые дрова.
«Как быстро летит время, – подумала Василиса. – Мишке уже восемнадцать лет, не мальчик уже. Как он сейчас похож на Ивана. Тот же овал лица, те же большие любознательные глаза и озорная улыбка. Только вот нос и губы отцовские, да голос разве что более басовитый, чем был у Ивана. Ивану в 42-ом было тоже восемнадцать…»
– Мам, как ты думаешь, Верка сможет приехать? – нарушил тишину голос Мишки.
– Миша, о чём ты говоришь? Твоя сестра только-только устроилась на работу, кто же её отпустит? – Василиса тяжело вздохнула. – Потом представь, в какую даль она укатила.
– Подумаешь – Владивосток! Самолётом можно добраться за полдня.
– А денег на поездку сколько уйдёт? Ты подумал? – озабоченно проговорила мать. – И всё это ради одного дня? Двух месяцев не прошло, как вы расстались, соскучиться ещё не успели.
– Ладно, убедила. Не буду ей отправлять телеграмму. А Люба? Люба приедет?
– Обязательно, – убеждённо заверила Василиса. – Она сейчас свободна от учёбы, работает над дипломом.
– Тогда двадцать три человека получается, – подвёл итог Мишка. – Придётся ящик водки закупать.
– Ты не торопись с водкой-то, – одёрнула сына Василиса. – С отцом лучше посоветуйся.
– Ха! А вон и батя шклякает! – воскликнул Мишка, высмотрев в окно отца. – Лёгок на помине!
– Миша, что за слово нехорошее ты говоришь? Разве можно так про отца?
– Почему же нехорошее? Слово, как слово. Ласковое, с юмором. Как раз характеризует походку бати. Идёт уставший, еле тащится.
– По снегу, наверно, брёл, по целине. Начальство наше не особо торопится трактор пускать, чтобы дорогу пробить.
Прошло некоторое время, хлопнула дверь в сенях, затем открылась входная дверь в избу, на пороге появился отец.
– Миша дома? – спросил он первым делом, потирая ладонью пробившуюся за день щетину на лице.
– Дома, – ответила Василиса. – Сидит вон,