Год хорошего Кощея. Анастасия Деева
ты не учи меня, – огрызнулся Прохор. – Сама – ведьма, и кот тебе под стать. Знаю я вас, погань лесную!
В просвет между кучевыми облаками выглянуло склоняющееся к закату солнце. Оно заискрило, засверкало лучами по пушистым шапкам на сосновом лапнике. В лесу сразу стало светлее.
В этот момент между деревьев показался просвет, и открылась большая поляна с заснеженным теремом. Снега было так много, что потемневших от времени брёвен сруба почти не было видно.
– Стоять! – скомандовал молодец.
Баба остановилась, щурясь на солнце. От нестерпимой белизны слезились глаза.
Царевич, приложив руку козырьком, разглядывал выросшее перед ними строение. Видимо, хозяева давно не показывались, так как никакого намека дороги к крыльцу не наблюдалось.
Кузьма, подъехав ближе, шепотом произнес:
– Тута… это… Замело…
– Сам вижу… – царский сын повернулся к пленнице: – Эй ты, шишка сморщенная… Говоришь, Дед Студенец в свой терем давно не захаживает?
– Утверждать не возьмусь. Он в гости не звал, да и я не хотела.
– Чего так? Вы же соседи.
– Да кто же его на Руси не боится? Заморозит, разбирать не будет, соседи али нет.
– Так почём знаешь, что терем пуст?
– Редко он тут бывает. В нашем лесу мало кто помнит, как он выглядит. Сама давно видела… И то совсем уж издали…
– Где же он живёт, если не в тереме своем?
– Кто же знает. Зима – его время. Ходит по земле, избы да овины выстуживает. На то и Студенец…
Прохор призадумался, промокнул рукавицей слезящиеся от белизны глаза и решительно произнёс:
– Нашим легче! Кузьма, давай-ка ты первый… – он обернулся к Василисе и добавил: – И ты лыжами шевели, пенёк замшелый! Если этот древний божок вас первыми заморозит, не жаль. А мне еще Русь спасать!
Терем Деда Студенца
Массивное, но невысокое крыльцо было занесено снегом по самые двери. На них висел огромный, проржавевший замок. Судя по всему, хозяин давным-давно не наведывался.
– Скажи, Яга. Волшебное Зеркало точно у него? – спросил добрый молодец.
С коня он не спешил слезать. Что ни говори, а слава у владельца терема была настолько дурная, что оказавшись перед входом в чужие хоромы, царский сын слегка оробел.
– Все в лесу про это Зеркало знают. Но сама не видела, – Василиса топталась на ступеньках, пытаясь вытряхнуть из валенка забившийся в него снег.
– Неужто не любопытно? – допытывался Прохор.
– Кабы не боялась Деда Студенца, давно бы в его терем наведалась, чтобы задать вопрос Волшебному Зеркалу.
Она взглянула высоко в небо с какой-то тоскливой, глубоко затаенной печалью.
– Да ну? – царевич удивленно приподнял бровь над здоровым глазом. – Да что тебя, кроме поганок, интересовать может? Молчишь… Вот что, Яга… кончай отплясывать… Снег отгребай!
– Чем?
– Да хоть лыжей. Широкая она у тебя! – ухмыльнулся царевич, сверкнув белозубой улыбкой.
– Лыжа – не лопата.