Алые губки – мягкий дурман. Марина Серова
хотела задать с самого начала.
– Это все пустые отговорки. Не его дочь, значит, ничего и не должен. На мой взгляд, Катя на отца похожа даже больше, чем Татьяна, старшая дочка. Именно он в Текстильщике с Нинкой путался, а когда Лидусик об этом узнала, Вахрушев взял да и приплел к ней школьного воздыхателя Юрку Кузнецова, хотя, я точно знаю, между ними никогда и ничего не было. Лидусик, она просто святая, только не повезло ей с мужиком…
– Похоже на то, – согласилась я. – Скажите, а вы общались с Вахрушевым в Тарасове? Знаете, как он из водителя превратился в генерального директора?
Ольга Яковлевна взяла с телевизора пачку сигарет, предложила мне, я не отказалась, и мы с ней закурили, так что ответы на свои последние вопросы я услышала не сразу. По лицу Терентьевой было заметно, что она напряженно думает. Действительно, охарактеризовать одним словом такую головокружительную карьеру сельского парня было сложно.
– Думаю, он, что называется, попал в струю, – наконец выдала Ольга и потушила сигарету. – Наверное, ему по наследству от деда, который занимал раньше какой-то пост на мебельной фабрике, перешли какие-то акции. И Нинка, рыжая стерва, имела деньжонки, ведь ее родители первыми куркулями в поселке были. Вот одно на другое и наложилось…
– Так, значит, он Нинку не бросил? – уточнила я. – Они что же, до сих пор вместе?
– Да, они поженились, – ответила Терентьева, полубоком разваливаясь на своем белоснежном «сексодроме».
Будь на ее месте кто-то другой, это казалось бы вульгарным, но Ольга обладала классической красотой и в свои тридцать пять лет была в хорошей форме. Как ей удалось сделать карьеру в Тарасове, я вполне понимала – она удачно вышла замуж. Когда мне довелось общаться с ней как со свидетельницей в прошлый раз, я много слышала о ее муже, двоюродном брате убиенной. Но тогда он был в загранкомандировке, а теперь оказался дома. Точнее, в данный момент он как раз вернулся из аптеки.
– Я не хотела бы представлять вас Володе как частного детектива, – шепотом сказала Ольга, услышав звук открывающейся входной двери. – У меня вообще-то нет от него тайн, но… Все же будет лучше, если вы станете для него нашей общей знакомой – моей и Лидочки.
Сразу после этих слов Ольга сбросила пеньюар и шлепнулась плашмя на кровать. Едва она успела улечься, как вошел ее муж.
– Это средство вы имели в виду? – спросил он, поднося флакон к моему лицу.
– Да, оно, – подтвердила я.
– Володя, давай нанесем пену попозже, нам надо еще поговорить…
– Разве вы еще не все без меня обсудили? – спросил Владимир без особых эмоций и вышел из спальни.
– Ольга Яковлевна, вы мне не ответили, пересекались ли ваши пути с Вахрушевым в Тарасове, и если это происходило, то как часто?
– Всего дважды. Первый раз – примерно год назад. Я увидела его на одной презентации и там узнала, кем Колька стал. Между прочим, мы тогда все трое: я, Колька и Нинка сделали вид, что не знаем друг друга, – сказала Терентьева и нежно погладила рукой белоснежное