Вольному воля. Марина Серова
его вынесли из лифта, баба Маша вновь всплеснула руками:
– Ой, батюшки! Да это же Лялькин, с восьмого этажа, ухажер! Ой-ой-ой!
Я взглянула на лицо убитого при более ярком освещении, и оно тоже показалось мне знакомым. Лялькин ухажер... И тут я вспомнила, что встречалась с ним пару раз на лестничной площадке своего этажа. Действительно, этот тип наведывался к моей соседке, живущей через стенку. К Ляле. Ну да, так и есть. Девица жила одна в двухкомнатной квартире, а этот мужик был ее то ли женихом, то ли любовником, не знаю. В общем, как нынче говорят – бойфрендом.
Ну и дела! Кто же это его?
Меня привезли в районное отделение милиции. Баба Маша тоже прибыла туда вместе со мной, как второй главный свидетель. Я зашла в кабинет следователя, который оказался довольно молодым мужчиной. Видимо, он только что закончил институт и теперь старался выглядеть серьезным и деловитым. Хмурил брови и ежеминутно перебирал на своем столе какие-то документы. Очевидно, волновался. Наверное, это было его первым серьезным делом.
– Садитесь.
Я опустилась на стул и приготовилась к обычной в этих случаях рутине.
После заполнения всех надлежащих граф сведениями обо мне следователь, звали его Виктор Сергеевич, принялся задавать вопросы по делу.
– Вы знали убитого?
– Лично – нет, но несколько раз видела его. Он приезжал к моей соседке по этажу. Они... Ну в общем, встречались.
– Как часто они встречались?
– Понятия не имею. Я не следила за ними. Видела его раза два, не больше.
– В каких отношениях вы находитесь с вашей соседкой?
– Да практически ни в каких. Здороваемся, и только. Знаю, что зовут ее Ляля, а квартира осталась ей от бабушки.
Следователь помолчал. Он явно волновался, и поэтому ему было трудно вести допрос. А я, как раз наоборот, чувствовала себя довольно спокойно, хотя отдавала себе отчет в том, что на меня первую и падет подозрение в убийстве.
– Понимаете... – Виктор Сергеевич заглянул в протокол, – Татьяна Александровна, вы обнаружили труп. Следовательно, вы в числе первых попадаете под подозрение, – и как бы извиняясь и оправдываясь, добавил: – Никто, конечно, не утверждает, что убили именно вы. Но понимаете, мы обязаны проверить все версии.
Внезапно поведение этого желторотика меня развеселило. Он такой неловкий, стеснительный, оправдывается передо мной. Помимо того что он неопытен в работе, его смущает и то, что я ему нравлюсь. Ну понятно, хочется выглядеть серьезным и значительным в моих глазах. Только ему это не удается, он все время запинается, с трудом подбирает слова. Однозначно – я ему нравлюсь. Меня в общем-то не удивляет такая реакция. Куда больше я удивилась бы, если бы этот юнец остался равнодушен ко мне.
Следователь, помявшись еще немного, решил продолжить допрос.
– Куда и откуда вы шли, когда обнаружили труп?
Меня все больше начинала забавлять эта ситуация.
– Я вышла из машины и шла домой. Я живу там, в том же подъезде, там написано, – ткнула я пальцем в протокол.
– Вы видели кого-нибудь во дворе дома или в подъезде? Может быть,