Снежный призрак. Анастасия Калинина

      Сломанный веер, рассыпаны бусы —

      Жемчуг по полу как будто живой…

      Может, у нас слишком разные вкусы

      Этой дождливой июльской зимой?…

      Открыта шкатулка – кольца, браслеты —

      С тонкой руки одинокой такой…

      Что с нами сделали совесть, запреты

      И напускной бутафорский покой?

      Ленты, корсеты и запах аниса —

      В спешке разбитый флакончик духов.

      Кто вы, милашечка, прима-актриса?

      Фея из самых запутанных снов?

      Кружево, ткани, дуэли, кареты,

      В сумраке свечи… (смахнула – слеза);

      Мраморной лестницы вновь пируэты,

      В мечтах заблестят изумрудом глаза.

      Прежние вальсы, балы, секунданты

      Шпаги, герои, ан гард и туше[8],

      Только все скрыто под пышные банты

      В плачуще-детской девичьей душе.

      Прошу, расскажи мне сказку,

      Тихо, на старофранцузском…

      Про дым без огня и ласку,

      Про солнце на небе узком.

      А может быть, что-то другое,

      Но то, чего я не знаю,

      Такое безумно родное…

      Скажи, не молчи, умоляю!

      Что ты об этом знаешь

      Живой кашемировой ночью?

      Когда заклинанья читаешь,

      Крадешься ко многоточью.

      И тысячи лет закатов,

      И сотни веков рассвета

      Уходят без адресатов

      На тот край немого света.

      Плывет аромат аниса

      И пряностей для глинтвейна…

      «Усни, успокойся, киса,

      До праздника ночи – Самхэйна»[9].

      Ирландские травы в пасмурном Эрине

      Тихо вплетаются в запах дождя.

      Шел человек по дороге затерянной

      Прочь от людей, вглубь себя уходя.

      Пыль придорожная, запахи, звуки ли —

      Все вдруг смешалось в один мерный звон

      Шел человек, его звали, аукали

      Тени… А он, вглубь себя погружен,

      Не замечал, как реальность шатается,

      Призрачной дымкой укрыв все вокруг;

      Как древний город во прах рассыпается

      Сотнями тысяч потерь и разлук.

      Память, казалось, давно уж утеряна,

      Ведь это было безумно давно.

      Шел человек по дороге из Эрина,

      Но от себя нам уйти не дано.

      Тебя не изменит злодейка-чума!

      Да, пусть это странно, безумно, нелепо…

      За окнами ночью бушует зима,

      А я догораю над свечкою слепо.

      За строками скрыто живое тепло

      От тысячи тысяч одежд Женевьевы,

      И сколько бы лет с этих пор не прошло,

      Я буду, как прежде, милей королевы.

      Топазовых глаз нету сил оторвать

      В