Русская война: дилемма Кутузова-Сталина. Лев Исаков
офицерами-исполнителями ВВС, можно приказать «ПЕРЕД РАССВЕТОМ» рассредоточить авиацию 40-х годов по полевым аэродромам. Если по подсветке они еще могут взлететь с базового аэродрома, то как они долетят до полевых? За лидером – но это невыполнимо для средне-общего состава авиации, кроме летчиков-ночников ПВО и ДБА.
Такое впечатление, что авторы этой директивы имеют под рукой радионавигационные средства 2-й половины 20 века (начали внедряться с 1942 г.) – если автор об этом забыл, то вспомнит читатель: в ночные часы основная масса авиации 2-й Мировой войны отстаивалась на аэродромах. Одно выполнение этого приказа равносильно такому количеству потерь курса, столкновений в воздухе, распадению соединений, аварий и катастроф при ночной посадке сотен и тысяч самолетов с нетренированными экипажами на незнакомые неустроенные полевые площадки, что сопоставимо с разгромом авиации; кроме того, что в разрушение пп. 1) и 2) создает массу провокационных ситуаций. Ведь были же в войну случаи, когда летчики ДНЕМ теряли ориентацию и садились на вражеские аэродромы… – здесь ночь и близкая граница. Это был худший вариант даже в отношении отвратительной действительности.
Приходится напомнить, что немецкая авиация, вследствие технических возможностей 40-х годов начала массовую атаку 22-го июня НА РАССВЕТЕ, взлетая в сумерках, следуя к цели на освещенной высоте 6–7 тыс. метров и выходя на цель в момент подъема солнца на горизонтом. Имей она возможность, она бы атаковала «до рассвета», на что были способны только отборные экипажи морской и дальнебомбардировочной авиации, да и то лишь по особо крупным площадным целям.
Если НКО, как утверждает Г. Жуков, к вечеру 21-го пришло к выводу о неизбежном нападении утром 22-го, то в условиях осознанного острейшего дефицита времени оно должно было отдать иной приказ – по возможности рассредоточить самолеты по базовым аэродромам, окопать и замаскировать их (впрочем, на это уже не было времени) и ГЛАВНОЕ И ВОЗМОЖНОЕ, за 15–20 минут ДО РАССВЕТА поднять дежурные истребительные эскадрильи в воздух, организовав непрерывный барраж аэродромов. Одна эта мера резко изменила бы ситуацию 7—10 первых дней войны – дальше начинало бы сказываться все же качественное различие военных организаций противников на 1941 года, но не далее пределов ноября 1941 года, а не реального октября 1942-го.
Пункты в) и г) бессмысленны, т. к. даже не обусловлены и этими странными сроками исполнения: они вообще стоят отстраненным особняком к предыдущему тексту, как фрагмент другого документа.
И эти несусветные гражданские ляпсусы допускают в документе громадной государственной важности 3 выдающихся исторических деятеля, в том числе 2 профессиональных военных?
Во всей директиве только 1 и 2 пункт – преамбула – вполне возможны, и, кстати, в их рамках действует К. Мерецков, объезжая округа.
Пункт же 3-й, это набор истерических выкриков, заклинаний, даже без уверенности, что их выполнят; поэтому не зафиксированы сроки, оставлены лазейки и для авторов – вроде бы приказали, и для исполнителей – не указаны