Неон, она и не он. Александр Солин
смотри, Димыч, какие у Галки цыцы! – понизив голос, цедил в его сторону самый старший из них, семнадцатилетний Саня. – Ее уже пороть можно запросто!»
Он краснел и отворачивался. Что можно делать с Галкой, которая была на год его старше, кроме как целовать, он толком еще не знал.
Галка, чертовка, и вправду, была хороша. В отличие от застенчивой Тамары, которой не было еще пятнадцати, и чье тело пока не напиталось соками, Галка на ощупь (а проверить это она позволила сама, когда подойдя и обратившись к нему спиной, попросила отряхнуть с себя песок) представлялась ему вроде гладкого упругого листа алоэ, растущего у него на подоконнике. Казалось, продави ее ногтем, и живой, пахучий сок любопытной каплей проступит наружу!
Иногда она принималась смотреть на него с иронической улыбкой, как смотрят на человека, имея в виду его мало кому известный конфуз, и вдруг прыскала в сторону, будто внутри у нее срабатывал клапан смешливого давления. Причины этой ее манеры он понять не мог.
Для разнообразия они усаживались вместе с мальчишками играть в карты, и в его наэлектризованное поле проникало вкрадчивое приглашение коснуться их припудренного песком тела. Следуя перипетиям игры, девчонки азартно изворачивались, их коленки порой распадались больше, чем следовало, и тогда неведомое треугольное существо, что скрывала собой передняя часть трусиков, дышало через щели между кромками и телом, как сквозь жабры. На животах и над бедрами у них вспыхивали тонкие морщинки, на плечах шелушилась сгоревшая кожа. «Так нечестно!» – возмущались их надутые губки.
Таким вот образом, взбивая пенными брызгами бурую воду и прилипая глянцевыми телами к горячему песку, перебивая друг друга и не обращая внимания на посторонних, неслись они по течению времени, пока волчий аппетит не разгонял их по домам, куда они, поблескивая бронзой и медью, брели в одних трусах, чтобы вечером вновь сойтись и проводить солнце на посадку. Не считая девчонок, их было семеро возрастом от тринадцати до семнадцати.
«Не торопись!» – просила бабушка, улыбаясь и наблюдая, как он поглощает обед.
Наступал вечер, и набухшее лиловое небо опускалось на землю, выдавливая из тенистых палисадников влажные, загустевшие ароматы. По одному приходили к Санькиному дому. Толковали о разном или сосредоточенно слушали «Би джиз». На лицах проступали солнечные поцелуи, а загар на руках цветом напоминал копченую колбасу.
Когда проступали звезды, он рассказывал им про созвездия и космос, о котором много читал. Если на звезды долго глядеть, то кажется, что они плывут. Если смотреть всем вместе, кто-нибудь обязательно обнаружит там спутник, ткнет пальцем в небо и вскрикнет: «Вижу! Вон там! Смотрите, смотрите!..» И все станут пристраивать взгляд в направлении его пальца и горячиться: «Где, где? Не вижу… А, вижу!»
«Откуда ты все знаешь?» – спросила его однажды Галка, когда друзья разошлись, и они, прикрытые ветвями черемухи, оказались одни возле ее дома.
«Книжки надо читать!» – покровительственно