Прощальный подарок Жужелицы. Андрей Константинович Хворостов
рукой молодому человеку, которого, видимо, наняла специально для обслуживания посетителей. Тот удалился и через минуту вернулся с подносом, на котором стояли бокалы с вином и ваза с фруктами.
– Какая необычная экспозиция! – польстил ей Вирятин.
Он взял с подноса бокал и обвёл взглядом застеклённые рамы. Блики на стёклах мешали разглядеть экспонаты.
– Посвятила Серёже, – улыбнулась Дремлюгина. – Он года два с половиной назад сильно полюбил старину. Летом подолгу пропадал на раскопках.
– Кто же в это время «Бальзамом» руководил? – удивился Вирятин.
– На то наёмный менеджмент имеется, – засмеялась Ирина Геннадьевна. – Гендиректор – моя подруга со школы. Обманывать и воровать не станет. Я и сама изредка сую нос в управление, контролирую… а вот Серёжа утерял интерес к материальным благам. Привозил с раскопок горшки и прочую утварь. В общем, всякий мусор. Хотя иногда попадалось и такое, на что можно взглянуть. Пойдёмте, посмотрим. Я вам сама всё расскажу: не ждать же, пока включат видосик.
Дремлюгина встала и подвела журналиста к ближайшему стенду с наконечниками стрел и копий.
– Нет, это всё не то, – фыркнула она. – Пойдёмте дальше.
Они двинулись вдоль коридора с висящими на стенах рамами. За стеклами мелькали костяные псалии, бронзовые и медные топоры, ножи, наконечники стрел… Наконец, Дремлюгина и Вирятин добрались до рамы с женскими украшениями.
– Вот сюльгамы и серьги в виде гусиных лапок. Это из лесных могил. А вон дальше – из степных курганов, тоже наших. Кольца, все в патине… гривны и ожерелья… бронзовые и серебряные накосники… Ооо, а вот невероятная редкость – золотая височная подвесочка. Почему-то всего одна. Её носила какая-то очень-очень статусная древняя дама. Как думаете, мне подошла бы? – кокетливо спросила Ирина Геннадьевна.
Вирятин не ожидал такого вопроса и невразумительно промычал.
– Мне в голову пришла идея, – внезапно воодушевилась Дремлюгина и протянула ему смартфон. – Помогите мне сделать фоточку с ней. Захотелось в инет послать.
Она прижала затылок к стеклу рамы – так, чтобы подвеска оказалась рядом с её виском. Павел Валентинович сделал несколько фотографий и вернул ей девайс.
– Последние года два с небольшим Серёжа особенно увлекался срубной культурой, – уже серьёзным тоном продолжила Ирина Геннадьевна. – Это вроде как древние арии. Натащил всяких штучек из курганов! До сих пор их не успели отреставрировать.
– Неужели сами восстанавливаете предметы старины? – полушутя спросил Вирятин.
– Что вы! Это же памятники старины, требуют аккуратности. Я лучших реставраторов наняла. Они и сейчас работают у меня в особняке. В подвальчике. Хочу все Серёжины находки восстановить в лучшем виде – чтоб память о нём не умирала. Ведь он так мечтал о вечной жизни!
На полках за стеклом покоились костяные жезлы и лепные горшки с простым орнаментом, ступки с пестиками, каменные молоты, сверлёные каменные топоры и булавы…
– Это