Глас Времени. Александр Малашкин
и сотворяет настолько серьезную мину, что уголки его губ начинают подрагивать от чрезмерного напряжения.
– Мы едем в Мюнхен, – сообщает мужчина, колыша усиками.
– Он нам и нужен.
Небо розовеет. С восточной стороны купола пропадают звезды. Воздух свеж и чарует сельскими запахами. Даже в черте города пахнет землей и сеном. Машина везет их до тех пор, пока вдоль дороги не начинают вырастать полноценные городские дома, а не маленькие пригородные домики. Лотар приказывает водителю остановиться.
Иосиф и Лотар встречаются с тихой улочкой Мюнхена 1939 года. Без промедления водитель раскручивает двигатель до высоких оборотов и отпускает сцепление. Мужчина с усиками и его спутница всё поняли правильно и не стали ни о чем спрашивать. Чужие проблемы есть чужие проблемы.
– Нам крупно повезло, – говорит Иосиф. – Они не пойдут в гестапо, чтобы сообщить о странных попутчиках. Они принадлежат к классу молодых оппозиционеров. Пассивных оппозиционеров, которые всегда искренне против любых диктатур, но одновременно не пошевелят и пальцем, чтобы что-то исправить.
– Согласен. Они не нацисты, и Гитлер со своим тысячелетним Рейхом им даром не нужен. Возможно, эту парочку где-то через полгодика отправят в концлагерь.
Храбрый дуэт пробирается внутрь города, держась поближе к домам. Жители пробуждаются. Ставни некоторых окон, скрипя, распахиваются. За ними обнаруживаются сонные, но энергичные лица. Кругом слышится негромкая речь, кашель прохожих и отдаленный голос радиоведущего утренних новостей.
При солнечном свете зеленая форма защитной полиции резко выделяется среди одеяний других людей и, несмотря на милитаризм Германии, кажется до дикости инородной. Они сворачивают за угол и выбрасывают куртки, оставаясь в простых бежевых рубашках. Таким образом, их внешний вид значительно меньше бросается в глаза просыпающихся прохожих.
– Почти как коричневорубашечники! – смеется Иосиф.
Люди встречают их изучающими, но почти ничего не значащими взглядами. Мало ли что за подразделение носит зеленые брюки и бежевые рубахи.
Оружие Лотар несет в сложенной напополам газете.
Дойдя до ближайшей площади, они останавливаются, заприметив на другом конце полицейских. Блюстители порядка увлечены разговором между собой.
Лотар закрывает глаза и запрокидывает голову. Ноздри жадно вдыхают. Он передает Иосифу свернутую газету, а сам вздымает руки как при выполнении утренней разминки.
Иосиф нервничает:
– Не время для выкрутасов.
Но едва он произносит, как его самого прижимает чем-то неподъемным. Очень сильные чувства охватывают тело, душу и разум. Плоть, от кончиков пальцев до темечка, становится легкой, почти невесомой, будто он уже не человек, или человек, но перешедший на другую ступень. Иосиф закрывает глаза, затем вновь открывает: эта улица, дом, люди оказывают фантастическое воздействие!
«Время… Боже мой, это – время!» – думают они одновременно.
Они чувствуют вихрь, ураган, порывы, их закрутившие. Это смерч, отбросивший