Три звезды. Ольга Вольная
предприятия. Он и Кате постоянно говорил, что вот-вот всё наладится… Он не говорил, что оно банкротится.
– Антон ваш… – сначала повысил голос мужчина, но потом посмотрев на Катю, тут же смягчился. – Я доверил ему этот столичный филиал, думал, он справится, а он… Эх, – мужчина с явной горечью в голосе махнул рукой куда-то в сторону. – Уже неважно. В общем, Катерина Львовна, я искренне вам соболезную, но, к сожалению, больше я не могу вам ничем помочь. А сейчас… Мне пора идти, – он медленно поднялся, его большой живот не позволял ему сделать это быстрее. Поправив свой пиджак, он ещё немного попереминался с ноги на ногу, словно желая сказать что-то ещё, но потом резко выдохнул и направился к двери. Уже на выходе он всё же приостановился. – Ах да, с рождением дочурки вас… Кхм-кхм… М-да, – снова откашлялся мужчина, словно чувствуя неловкость за сказанные им же слова. Кивнув Любе, вышел из палаты.
Катя молча закрыла глаза, так и не сказав за всё это время ни слова.
***
За окном послышался весёлый смех детворы, на календаре был конец декабря, выходной. Местная ребятня выбежала во двор лепить снежную бабу. Катя с малышкой уже вернулись домой, но женщина по-прежнему лежала, отвернувшись к стенке, и думала о чём-то своём.
– Катюш, может, поешь? – обратилась к ней Люба. – Уже 10 дней с похорон прошло, а ты толком так ничего и не поела, похудела вся, с малышкой не общаешься, девчонка же чувствует всё. Вон, смотри, даже не спит толком, всё вертится. Хорошо, хоть Любаню мать твоя забрала погостить до Нового года, – вздохнула женщина, заедая нервозность очередным огурцом.
– Почему всё так? За что? – тихо произнесла Катя.
– Катя, хватит уже себе душу рвать. Теперь уже мы ответа на этот вопрос не получим, нужно как-то жить дальше. Да и потом, ты думаешь, Антону бы понравилось, что ты здесь лежишь бревном которую неделю подряд и ни черта не ешь? – Люба перешла на тяжёлую артиллерию.
– Да, ты права, он бы ругался… – Катя слегка приподнялась.
– Ну наконец-то, – подскочила радостная Люба.
– Что теперь делать, Люба? Двое детей, ни работы, ни мужа…
– А я на что? Я на что? Всегда можешь на меня рассчитывать, – уже раздула от обиды ноздри Люба.
– Да, спасибо тебе, что бы я без тебя сейчас делала… – снова опустила глаза Катя.
– Так! Ты мне лучше скажи, как ты дочь свою назвала? Надо же в загс сходить и зарегистрировать её.
– Да, знаю…
– Знает она.
– Не знаю…
– Так знаешь или не знаешь? Может, в честь мамки твоей назовём или бабки твоей, а? Знаешь, как её звали?
У Кати от услышанного тут же вздёрнулись брови, словно она что-то вспомнила.
– Надя… Точно! Назовём её Наденькой… Ведь я так надеюсь, что всё это когда-нибудь окажется простым сном.
– Вот и славно, – выдохнула подруга. – Наденька, значит, Наденька.
В дверь позвонили.
– Сиди, я открою, – наказала Люба, пригрозив Кате пальцем, словно та маленький непослушный ребёнок. – Чтобы всё съела.
– Добрый