На страже миров. Стая. Лили Крайн
свою очередь искалечила сама, и совершенно неуместные чувства к тому же. Сабина думала, что это карма. За то, что тогда она не поняла, не решилась принять чувства, не подсказала о грядущем набеге стражей, и запустила жуткую систему саморазрушения в голове Форса под названием «вина».
Почему тогда она отреагировала именно так? Почему после этого при контактах со всеми сверхъестественными существами руководствовалась лишь холодными суждениями? В тот раз, она не знала ничего об иных мирах, не чувствовала опасности, но и не ожидала подвоха от близкого друга… В то время, как другие создания действительно навевали ужас, и с этим вторым было справиться куда легче. Но факт остаётся фактом – виновата только она.
«Прав был Эндрю», – и тихий вздох: «Я должна была поступить иначе, я сломала ему жизнь… Но стоит ли теперь снова появляться рядом и пытаться что-то выяснить?»
– Чёрт. – Это уже вслух и раскрытой ладонью по полу, прямо на осколок.
Хуже всего, что это – любовь.
***
В следующие две недели Сабина превратилась в самого настоящего сталкера. Она перебралась из гостиницы в съёмный домик на той же улице, где жил Джей, только с противоположной стороны. Безвылазно сидела у окна сутками и наблюдала в бинокль за малейшими изменениями вне дома. Иногда ей даже удавалось увидеть его силуэт в окне, но чаще день проходил впустую. Раз в три дня к Джею в гости наведывалась всё та же незнакомка, приходила с пакетами и уходила спустя пару часов. И обязательно каждую пятницу они вместе ходили на прогулки.
Сабина уже наизусть знала распорядки здешних жителей, но всё равно продолжала выжидать. Ей стоило бы проследить за той женщиной, но оставлять дом без наблюдения не хотелось. Она всё ещё боялась подойти и поговорить, в голове – сумбур, и совершенно не осталось сил на борьбу. Сабина утешала себя тем, что надо просто свыкнуться с обстановкой, разузнать побольше, хотя больше нельзя было выведать что-то без личной встречи, и в сотый раз твердила сама себе: «Рано». Пока это «рано» не превратилось в «поздно».
Вечером субботы к дому подошла обычная с виду филиппинская девушка, открыла её своим ключом, скрываясь внутри дома. По спине прошли мурашки и в мыслях сразу возникли десятки предположений от «Соседка/квартирантка/домовладелец» до «Любовница/девушка». И от последнего в голову ударила кровь, ревность застлала глаза, и терпеть больше у Сабины не было сил. Она подорвалась с места, бегом направляясь к жилищу Форса и, приблизившись, распахнула дверь ударом ноги, мигом влетая в первую попавшуюся комнату.
В ней на кушетке в самом центре на животе лежал полуголый Джей, на спине – старая татуировка дерева, только уже искривлённая, его ветки не совпадали со стволом и линия прерывалась несколько раз, а кожа и вовсе казалось, что состоит из лоскутов. К счастью, он лежал лицом к противоположной стене и не мог увидеть той непередаваемой смеси из ужаса, боли и растерянности, что промелькнула в глазах у Сабины, но видимо прекрасно ощутил, потому что,