Альтернатива. Совиное гнездо. Камилла Лысенко
Зайдите ко мне в кабинет, – наконец произносит начальник, неестественно долго проговаривая слова. Потом поворачивается и идет к двери – идет как-то рвано, будто ногу натер или камешек в ботинке мешает.
Саша вздыхает и следует за ним, на ходу оборачивается к Кате с желанием шепотом сказать ей пару ласковых, но осекается. У Кати на лице то же самое выражение – словно у нее в мгновение ока отрезали часть мозга. Она стоит, перекатываясь с пятки на носок, а в глазах – бесконечная собачья печаль.
Саша отворачивается. Ей почему-то становится страшно.
В кабинете у Вадима все настолько статусное, модное и стильное, что невольно сводит зубы. Если весь остальной офис похож на обычный редакционный конвейер с остывшими чашками кофе, барахлящими компьютерами и тихими матюками, то здесь царит огромная и безоговорочная Современность.
Блестящий новенький «мак» соседствует с прозрачными колонками, которые – Саша готова держать пари – не использовались ни разу. Навороченное кресло, сделанное по всем законам эргономичности, разве что летать не может. Стены выкрашены в белый цвет, только кое-где проглядывает кирпичная кладка – все по последним тенденциям дизайна.
Напротив рабочего стола висит совершенно убогое полотно в стиле сильно пьяного Энди Уорхолла. Оно появилось месяц назад: папенька достал для Вадима пригласительные на какую-то очень модную выставку, где за бешеные деньги и было куплено это чудовище. Весь отдел потом две недели слушал про знакомство босса с «самым трендовым художником Москвы».
Саша терпеть не может все эти околостоличные понты. Москва для нее – это встречать рассвет на Воробьевых горах с бутылкой дешевого гранатового вина; это разбирать завалы научных трудов в узком коридоре съемной квартиры, где книжные полки тянутся до самого потолка; это часами гулять по арбатским дворам, ожидая открытия метро. В общем, Москва для нее – это живое существо, с которым можно говорить и жить, а не дойная корова с золотым выменем и наклейкой «Dsquared» на рогах. И Саше бесконечно обидно за город, когда такие, как Вадим, кривят губы в бородку и тянут: «Да я в Москве вообще жить бы не стал… Но вот деньги… Заработать – и можно в Европу. Там живут по-людски».
Словом, Саша терпеть не может таких, как Вадим. А Вадима, учитывая то, что он начальник, идиот и папенькин сынок – особенно.
Поэтому она старается отделаться от него как можно скорее.
– Вадим Игоревич, со мной все в порядке, правда. Спасибо за волнение. Я никуда не собираюсь идти, отпрашиваться тоже не собираюсь. У меня там работа не закончена. Я должна успеть к…
– Саша, сядьте пожалуйста.
По имени? Неожиданно. Именно этим словом можно объяснить Сашино послушание, когда она молча садится в кресло напротив руководителя. А он сидит и рассматривает ее, как какое-то произведение искусства: взгляд по губам, выше, к глазам, коснулся волос, отвел; на скрещенные на коленях руки, по ногтям, по самим коленям; снова по волосам…
С картиной он ее спутал, что ли?
– Вадим Игоревич?
– Саша…
Ненормальный