Орел нападает. Орел и Волки. Саймон Скэрроу
ты сам рассказывай, Альбин. В конце концов, ты был там, а не я. Говори, что ты видел.
– Слушаюсь, царь Верика.
Веспасиан переключил внимание на центуриона. Судя по загорелому обветренному лицу и поджарому мускулистому торсу, Альбин был закаленным, прошедшим через многое воином, которого нелегко потрясти. Заговорил он четко, бесстрастно, словно бы рапортуя:
– После того как весть о первых таких налетах долетела до Каллевы, царь Верика велел мне выяснить, что происходит, и, прихватив с собой одну центурию, я отправился в путь.
– Только одну центурию? – удивился Веспасиан. – По-моему, это не та степень осмотрительности, которая окрыляет и обнадеживает солдата.
– Так точно, командир, не та. Но командованием мне было поручено в первую очередь охранять царя Верику, и я решил оставить большую часть людей с ним, – ответил Альбин, легким наклоном головы указывая на старика, уже, похоже, от всего отрешившегося и занимающегося одним лишь фалернским.
– Может, ты и прав. Продолжай.
– Да, командир. На третий день марша мы отыскали одну из таких деревушек и, вступив в нее – разумеется, после всесторонней разведки, – обнаружили именно то, о чем говорил сейчас царь. Все было выжжено, живых не осталось. Как и мертвых. Мы нашли только около полудюжины мужских тел.
– Должно быть, остальных захватили в плен.
– Так подумал и я, командир. На земле лежал снег, и мы по следам без труда поняли, куда нам идти.
Альбин умолк и в упор посмотрел на легата:
– У меня не было намерения неосмотрительно ввязываться в схватку. Хотелось только выяснить, кто эти разбойники и откуда явились, а потом доложить.
– Это разумно.
– Мы шли по следам еще целый день и перед самыми сумерками заметили дымок, поднимавшийся над ближним гребнем. Я подумал, что, может быть, там опять грабят какую-нибудь деревню. Мы потихоньку поднялись по склону холма, потом я велел своим людям остановиться, а сам скрытно направился дальше. Поначалу мне были слышны пронзительные крики женщин и детей, затем вспыхнуло пламя. Невдалеке, сразу за седловиной. Сумерки все сгущались, и я смог подобраться достаточно близко, чтобы видеть, что там происходит.
Альбин умолк, видимо подбирая слова. Не сумев самостоятельно справиться с затруднением, он вопросительно посмотрел на царя, но тот ничем не помог ему. Отставив в сторону пустой кубок, Верика сам с боязливым болезненным любопытством взирал на центуриона, как будто не знал, что тот должен сказать.
– Давай не тяни, приятель, выкладывай! – приказал Веспасиан, не терпевший излишнего нагнетания драматизма.
– Слушаюсь, командир. Друиды соорудили из прутьев и веток огромное плетеное чучело человека. Внутри оно было полым, и они набили эту клетку женщинами и детьми. Когда я сообразил, что творится, чучело уже вовсю полыхало. Многие погибли сразу, но кто-то еще визжал. Правда, недолго…
Римлянин поджал губы и на момент опустил глаза.
– Друиды наблюдали за этим какое-то время,