Орел нападает. Орел и Волки. Саймон Скэрроу
но рваные, окровавленные, пропитанные потом туники, в каких они трое суток дрались и маршировали, все еще оставались на них. Многочисленные синяки, порезы и ссадины на руках и ногах, сплошь покрытых запекшейся кровью, отнюдь не вносили какого-то диссонанса в общую неприглядность картины.
В приемном отделении штабного шатра было пусто. Одиноко сидевший за раскладным письменным столиком старший писец недовольно скривился. Интересно, заботится ли хоть кто-нибудь о репутации легиона, раз такие замурзанные бойцы имеют наглость разгуливать по всему лагерю? Что подумает, глядя на них, генерал? Хорошенькое же у него составится мнение о нашей боеспособности и дисциплине. Писец наморщил нос.
– Центурион Макрон? Послушай, командир, а ты разве не мог явиться сюда в более подобающем виде?
– Прости, но у нас срочный вызов.
– Да, однако даже при этом…
Старший писец бросил неодобрительный взгляд на Катона. С того все еще капало, причем в опасной близости от бумаг.
– Тебе следовало для начала велеть твоему оптиону чем-нибудь обтереться.
– Главное, мы явились, – пробормотал Макрон, слишком усталый, чтобы огрызаться. – Не заедайся. Ступай доложи.
– Ладно. Сейчас схожу. Ждите.
Писец встал с табурета и, приподняв кожаный полог, скользнул внутрь шатра.
– Командир, как думаешь, зачем мы понадобились? – спросил Катон, потирая глаза.
Освежающее воздействие холодной воды проходило.
– Понятия не имею, – покачал головой Макрон.
Он и сам все пытался сообразить, какая оплошность, его собственная или кого-то из подчиненных, могла послужить причиной столь срочного вызова. Неужто какого-то новобранца опять занесло в нужник для штабных?
– Ты только не дергайся раньше времени. Не думаю, чтобы это было что-то серьезное.
– Да, командир.
Появившийся снова писец отступил в сторону и выразительно отвернул полог.
– Так или иначе, скоро мы все выясним, – пробормотал, проходя в кабинет легата, Макрон.
Оказавшись внутри небольшого, строго обставленного помещения, центурион, подобно Гортензию, недоуменно двинул бровями. Кого-кого, а командующего всеми войсками вторжения он там увидеть совершенно не ожидал.
Однако Макрон нашел в себе силы молодцевато шагнуть вперед. Когда он вытянулся перед высшим начальством, к нему сбоку, открыв от изумления рот, пристроился и Катон, по своей молодости не обладавший выдержкой ветерана, но все же попытавшийся изобразить что-то вроде почтения на осунувшемся, усталом лице.
– Генерал, центурион Макрон и оптион Катон согласно полученному приказу явились.
– Вольно, – буркнул Плавт. Окинув прибывших неодобрительным взглядом, он повернулся к Веспасиану. – Это и есть те двое, о которых мы сейчас говорили?
– Так точно, генерал. Хочу заметить, что они только что с патрулирования и лишь потому у них столь неряшливый вид.
– Да уж, не лучший. И что же, они действительно так надежны, как ты утверждаешь?
Веспасиан, ощущая неловкость,