Где-то во Франции. Дженнифер Робсон
от этого уличного хулигана, каким он явно был в ее глазах.
Робби был не из гневливых и не из тех, кто склонен к насилию. Но в этот момент он бы задушил леди Камберленд своими руками и получил бы мрачное удовольствие от этого поступка.
– У вас все в порядке?
– Да, конечно. Просто я сейчас видел сон наяву, – ответил он, пытаясь взять себя в руки.
– Понимаю. Наверное, вы очень устали.
– Вовсе нет. Я вот уже целую неделю в отпуске.
– Очень короткий отпуск, если хотите знать мое мнение.
– Лучше, чем ничего. А у вас бывают отпуска?
– Ну, по несколько дней время от времени. Но я бы предпочла работать, – сказала она с улыбкой.
– Извините за мой вопрос, но вам удается… перебиваться? Не хочу показаться бестактным, но мне представляется, что жалованье билетчицы невелико.
– Меня устраивает, Робби. Не думайте об этом. И работа идет мне на пользу. Когда я вспоминаю о том, как жила, как тратила средства на книги, и одежду, и всякую ерунду, когда стольким людям на еду не хватает, мне становится ужасно стыдно.
– Вы никогда не были такой, Лилли.
– Вы слишком добры ко мне. Вам Эдвард писал, что случилось с Принглами?
– В одном из писем он написал, что его родители уволили мистера Прингла и выставили его за дверь, но вы продали ваши драгоценности, чтобы обеспечить их. Он очень гордился вами.
– Я им помогла, потому что они по моей вине потеряли работу и коттедж. Мне пришлось ответить за мое легкомыслие. Они сказали, что моей вины нет – и Эдвард тоже так сказал, – но я-то знала, что виновата.
– Я думаю, вы слишком строги к себе. Жизнь, знаете ли, коротка. Я каждый день вижу подтверждение этому.
– Конечно, коротка, и именно поэтому…
– Давайте забудем об этом, Лилли. Вы заплатили за то, что считали дурным поступком со своей стороны. Оставьте это в прошлом и перестаньте грызть себя. Обещаете?
– Обещаю. Но если вы когда-нибудь решите, что я веду себя как избалованный ребенок…
– То я вам первым скажу об этом.
– Ну, хватит обо мне. Я хочу услышать о вашей поездке домой. Охинлох, так, кажется, вы написали? Я правильно произношу?
– Правильно. Это деревенька близ Глазго.
– И у вашей матери там дом?
– Коттедж. В моей части Шотландии это называется коттедж. Две маленькие комнатки, туалет в углу сада.
– И она там живет? Даже сейчас?..
– Вы хотите сказать, что я – дипломированный врач и предположительно могу приобрести для нее что-нибудь получше? Поверьте мне, я у нее спрашивал. Но она и слышать ни о чем таком не хочет.
Он вглядывался в ее лицо в поисках какого-нибудь намека на осуждение, но не увидел ничего, кроме искреннего, непредвзятого интереса.
– Ваш отец умер, когда вы были ребенком, верно?
– Да, когда мне было шесть. Его переехала телега на улице.
– А вы его хоть сколько-нибудь помните?
Робби налил себе чай, убедившись, что он достаточно настоялся.
– Немного помню. Но никаких приятных воспоминаний