Счастливая жизнь Веры Тапкиной. Мария Метлицкая
ее жизни все не так уж плохо. В конце концов, у нее есть здоровье, молодость и красота. И, что немаловажно, деньги. Она ни от кого не зависит и может наслаждаться свободой. В машине она даже замурлыкает какую-то прилипчивую песенку.
А Ника вечером, уложив мальчишек спать, сядет наконец с мужем у телевизора, нальет обоим крепкого, только что заваренного чаю, положит на тарелку пирожки – из тех, что удалось сберечь от буйной оравы гостей, и с удовольствием оглядит прибранную квартиру. Они будут сидеть долго, до позднего вечера, смотреть по телевизору все подряд и наслаждаться тишиной и покоем.
В общем, каждый будет проживать свою жизнь – кому какая отпущена.
Правда и ложь
Эта старуха привязалась к Веронике на прогулке – ну, как это обычно бывает.
Вероника приехала в санаторий три дня назад – привез муж, за руль после той аварии она садиться боялась.
Сразу обрушилась целая гора процедур – массаж, иглотерапия, бассейн, ЛФК. Только после ужина нашлось время немного передохнуть и погулять.
Вероника вышла из корпуса и, опираясь на палку (без нее она ходить еще боялась), осторожно дошла до скамейки перед столовой. На улице стояло распрекрасное бабье лето, и под ногами плотным и ярким ковром лежали опавшие листья. Вкусно пахло грибами и прелой травой.
Старуха материализовалась минут через пятнадцать. Любопытная, как все старухи, она начала расспрашивать Веронику обо всем. Почему она с палкой? Ах, авария! Какой кошмар! Ах, сустав, ах, переломы. Надо же, чтобы так угораздило – такая молодая и приятная женщина, почти девочка. Далее хорошо воспитанная Вероника давала подробный отчет – сколько лет, где работает, кто муж, как зовут детей. Нелюбопытная по природе, она удивлялась, как постороннего человека может занимать чужая жизнь. Но старухе, было видно, и впрямь все было интересно.
Она была похожа на большую облезлую ворону: седые, растрепанные волосы, крупный крючковатый нос, большие широкие ладони. Облик завершали многочисленные черные тряпки, висевшие, как на пугале, – черная юбка, черные чулки и ботинки, черный макинтош. Она много курила и хрипло кашляла.
Вероника извинилась и заторопилась в номер – к вечеру сильно свежело. Кряхтя и охая, старуха проводила ее до корпуса.
Наутро, на завтраке, старуха увидела сидевшую в одиночестве Веронику и бодро направилась к столику, видимо полагая, что ее общество, безусловно, приятно. Вероника тяжело вздохнула и отодвинула пустую тарелку из-под манной каши.
Старуха вновь казалась не в меру любопытной и словоохотливой. Пару раз кивнула знакомым и принялась свистящим шепотом рассказывать какие-то истории из жизни отдыхающих.
– Простите, но мне это неинтересно, – решительно заявила Вероника.
Старуха замолчала и обиженно захлопала глазами с редкими ресницами.
Вечером Веронику настигла та же участь. Старуха опять подсела на скамейку.
«Вот влипла, – подумала