Битва двух сердец. Элизабет Пауэр
И кажется, я уже говорил вам. – Мужчина явно начинал раздражаться. – До недавнего времени я не имел понятия о том, где находился Даниель. Как ты, наверное, помнишь…
Последовавшая пауза была предназначена для того, чтобы напомнить Лорен об их некогда случившейся близости.
– Я живу в Риме. Но когда приезжал сюда, Анджело заверил меня в том, что о Даниеле хорошо заботятся. Все же я настоял, чтобы он рассказал, где мой племянник. Этот разговор случился между нами незадолго до его смерти. Он утверждал, что не знал, где ты. Зачем было лгать мне?
– Потому что он не хотел, чтобы вы знали о том, что произошло на самом деле! – воскликнула Лорен.
– А что произошло на самом деле, Лорен? – поинтересовался Эмилиано скептически.
– Он отказался от Даниеля, потому что не хотел брать на себя ответственность! Анджело прекрасно знал, где и как меня найти. Мог бы приехать в любое время, чтобы встретиться с Даниелем, и я бы не стала чинить ему препятствий для общения с сыном. – Она злилась, ее гнев питала обида за племянника. – Но он так никогда этого не сделал, потому что не хотел отвлекаться от азартных игр и беготни за юбками и светской жизни, которой вы так наслаждались!
Это был крик души из-за несправедливости. Им с сестрой пришлось заплатить слишком высокую цену за то, что они спутались с братьями Каннаваро. Викки не заслуживала мужа-распутника и алкоголика, от которого она ушла менее чем через год совместной жизни. В свою очередь, Лорен не заслуживала презрения со стороны его младшего брата…
– Тем не менее, – холодно сказал Эмилиано, не обращая внимания на ее обвинения. – Даниель его сын и, следовательно, мой племянник.
– И вы, естественно, хотите видеть малыша? – Лорен должна была уступить. – Боюсь, сегодня это уже невозможно – он спит.
Она почувствовала напряжение, исходящее от мужчины, и впервые обратила внимание на темные круги у него под глазами – вероятно, их причиной стала недавняя гибель его брата.
– Ясно. – Казалось, Эмилиано успокоился. – Но ты нет, Лорен. Я хочу, чтобы ты понимала мои намерения. Мне будет недостаточно лишь изредка видеть собственного племянника.
Лорен почувствовала головокружение и тошноту. – Что вы хотите этим сказать? – осторожно спросила она.
– Этот ребенок – Каннаваро. Будет правильно, чтобы он жил со своей семьей.
– Он живет со своей семьей! – Лорен покраснела от возмущения.
Он окинул взглядом ее более чем скромную кухню – растрескавшаяся раковина, крепкий дубовый стол, немало успевший повидать на своем веку, шкаф у дальней стены. Эмилиано вновь обратил на нее свой взгляд, упрямо поджал губы.
– Ты действительно думаешь, что здесь можно растить ребенка?
Его осуждение больно задело Лорен. Когда-то в этом доме она жила вместе с двумя любящими родителями и сестрой… Она решила не показывать ему своей печали.
– Да, возможно, это не дворец, где, как вы считаете, ему следует жить, – теперь она по-настоящему опасалась Эмилиано, – но я уверена, что при должном воспитании