Испанский сапожок на шпильке. Марина Серова
моя разыгрывалась по мере того, как я приближалась к милицейской машине. Она и еще пять таких же слетелись желтыми пчелами к кинотеатру «Экран». Я тоже поставила свою машину неподалеку, вышла из нее и подошла к знакомому следователю прокуратуры, который курил в сторонке и чего-то ждал.
– А ты как здесь оказалась? – спросил он, и по его тону я поняла, что лучше держаться от него подальше.
– Кино пришла посмотреть, а что?
– Так я тебе и поверил. Вроде у тебя и рации нет, как тебе удается всегда быть в курсе всего?
Но я уже не реагировала на подобные вопросы. Это люди от зависти говорят такие гадости. «Зависти – гадости» – какая славненькая вышла рифма.
– У меня агентура по всему городу, – важно отозвалась я и отошла от противного следователя. Эти работнички не признавали меня как класс. Но когда им чего-нибудь было надо, причем очень срочно и, конечно, бесплатно, они почему-то сразу меняли тон и готовы были целовать мне ноги.
И все-таки мне удалось проскользнуть в кинотеатр, куда, собственно, и направились пассажиры милицейской машины, за которой я сюда приехала.
Миновав стеклянную дверь, я прошла к лестнице и начала осторожно спускаться в буфет. Там, внизу, располагался зимний сад, стояли кадки с пальмами и разными тропическими растениями, в мраморный бассейн струилась вода, повсюду красовались напольные вазы с орхидеями (как выяснилось, настоящими)… Все в городе знали, что кинотеатр «Экран» превратился в увеселительное заведение, не то ресторан, не то казино, не то и вовсе бордель. И только спустившись вниз и подойдя к краю бассейна, я поняла, что вода в нем красная не из-за подсветки, а из-за крови. За людьми, которые столпились возле лестницы, ведущей уже в воду, я увидела обнаженную, очень белую женщину. Без головы. Голову кто-то, очевидно, совсем недавно, вытащил за волосы из воды. Волосы так и остались торчать кверху. Рваный, с какими-то бурыми ошметками срез на шее потемнел от запекшейся крови. Я смотрела на лицо мертвой женщины и не могла понять, почему мне сегодня так не везет на красивых людей. Я понимала, что вижу перед собой труп, но, даже глядя на него, можно было запросто представить себе, как выглядела эта несчастная при жизни. Очень худое лицо, неимоверно длинный нос, высоко приподнятый к самому носу маленький рот, полуоткрытый таким образом, каким он был и до смерти женщины: из него выглядывали два «заячьих» передних зуба. Казалось, объявился палач-эстет, который принял решение очистить город от некрасивых людей.
И тут я заметила нечто такое, из чего сделала вывод, что подобное скопление людей в форме вызвано не просто этим зверским убийством, которых и так довольно много происходит в нашем городе, а чем-то из ряда вон выходящим.
Женщина лежала, слегка раздвинув ноги, и, когда я сделала попытку приблизиться к ней, мне чуть не стало плохо. Между ногами ее виднелся достаточно длинный, покрытый шерстью, толстый и противный… Хвост.
Глава 3
Кофейный пейзаж
Когда