Гардар. Книга третья. Михаил Игнатов
понадобился именно из-за этого. Судя по всему, второй маг отряда, старший лейтенант Строй, куда-то испарился. Уточнил у недовольного командира:
– Уходя, я и оставил их в стороне. Что пошло не так?
– Я заставил их помочь перетащить повозку, чтобы не разворачивать её, а потом они просто застыли. Каменюки!
– Скорее, тебе помог только Гвардеец. Эти требуют, как минимум, бакалавра-погонщика для управления. С чего ты их трогал?
– Я… Не привык… Ладно…
Вид махнул рукой и окончательно замолчал. Но я его понял: раньше в моё отсутствие всё связанное хоть с толикой магии брал на себя Лариг. Помнится, считанные дни назад я, уговаривая его продолжить службу, именно такой случай и приводил в пример. Вид, спутавший массовую незатейливую поделку, спроектированную под големщика, с моими творениями, поднятыми на Жизни… Жаль, что Лариг этого не видит. Он бы посмеялся.
Мысль-приказ, и два голема, выделенные для нашей свежей роты, возвращаются на место. Щитовой, у которого две из четырёх рук сращены с огромными металлическими щитами, и более обычный, с двумя руками и мечом под стать своему двухметровому росту. Поглядим, как будет служить их оружие, – возможно, как и Гвардейцу, заменим на какой-нибудь трофей. При силе големов меня пока что больше впечатлил молот.
Жаль, что всё у нас бегом-бегом, и у меня не нашлось времени даже чуть-чуть поработать над своим новым имуществом. Их состояние удручало: по свежим сколам видно, что они поучаствовали в боях на стенах Пеленора. Да и сами они сделаны очень много лет назад, и уже сказывалось старение материалов – слишком быстро утекала мана из ядер. То, что было не так важно в пределах крепостных Источников, сейчас уже доставляло проблемы.
Конечно, о том, чтобы бросить их – а я видел одного такого потеряшку буквально три часа назад, – и речи не было, но и бездарно тратить ману Родников совсем не хотелось, как и делать лишние остановки для начертания печатей. Впрочем, теперь, когда здесь Вид, и я могу не отвлекаться на непривычные мне дела, можно будет пожертвовать несколькими часами сна и исправить хотя бы это.
С мыслей меня сбил звонкий окрик:
– Эй, офицеры!
Даже меня, часто допускавшего вольности в общении с солдатами, передёрнуло. Про Вида и говорить было нечего: его грубое, словно наспех вылепленное из глины, лицо перекосило в жуткую маску. Когда нашу фему выстроили у подножия Пеленора, то вместе с последним напутствием от полковника Зиона Таира каждая рота получила и такой вот подарок: гражданского бакалавра Эфира со связными амулетами. Но это ещё полбеды. Вторая и основная заключалась в том, что это была девушка… Даже и не знаю, чем я так не угодил старшим офицерам? Тем, что втянул парней в поход к городу, ставшему их могилой?
Вид поинтересовался у черноволосой девицы, которая стояла перед нами в меховой шапке, тёплом приталенном кафтане и с улыбкой на лице:
– Слушай, Лария, а вот если тебя на улице парень окликает: «Эй!», ты как, поворачиваешься?
– Э-э-э, нет, – девушка подозрительно прищурилась. – А что?
– Да