Гипноз гравитации. Йольз Джангерс
Событий – и странных, и впечатляющих! Теперь, по – видимому, о моей встрече с этим… как его… с «От…» никто не ведает.
Только вот уже на следующий день выяснилось, что могучим он, вообще – то, не стал. Чуть ли не полдня просидев в шапочке, Семарглу стало ясно, что его возможности ограничены удалением из чужой памяти каких – либо кратких событий; ничем сверхъестественным больше желтая змея с мини – пультом его награждать не желали.
Он решил кое – что проверить. Приобрёл шапочку для морских ныряний, а когда её надел, то всё те же жёлтые атрибуты в его глазах без проблем проявились! Дело не в шапках – они обыкновенные. Просто они обтягивают голову и нажимают одновременно на тот «узор», который был начерчен при вчерашнем контакте.
И вот ещё… Сначала Семаргл принял это за совпадения… Чуть ли не каждый второй проходящий или пролетающий мимо него, вдруг резко менял свой курс движения. Причем, чаще люди словно хотели столкнуться с Семарглом! Реальных столкновений не случилось, но настроение такие «случайности», вообще – то портили.
Он забрался на свой этаж, здесь пробегать мимо него некому. Так,
а солнце опять не вовремя заходит… Неужели такое нормально?
* * *
Шестнадцать лет это уже полное совершеннолетие. Что уже удалось?
За два с лишним года после получения незримого узора на своей голове, выиграл «Достаточный интеллект», заставив экзаменаторов забыть и его неверные ответы, и информацию о необычности моего мозга. На полигоне, под руководством корифеев, занимаюсь дифференцированием наночастиц, участвуя в создании умных материалов. Нравится ли мне это? Вот если доверяли бы побольше… Друзей как не было, так и нет… Попробуй только заикнись о возможностях своего «узора»! – Тут же приходится шапочку одевать… Спрыгивая с крыши почти всегда смотрю по сторонам. Но нет, «От дзурниг гаи», похоже, про меня забыл. Но я, вообще – то и не расстраиваюсь… А уворачиваться от летящих навстречу самокатчиков я хорошо научился; здесь даже своя психология сформировалась – не так уж это и плохо.
Но простая логика подсказывала, что узором Семаргла одарили не ради завершения его официального образования. И вот однажды, возвращаясь поздно вечером с полигона, он опустился на свою крышу, зашел в свой этаж…
От привычной обстановки не было и следа. Та самая длинная полутемная комната! «От дзурниг гаи» на сей раз был не один, позади него стояла молодая девушка, но она в сторону Семаргла даже не смотрела. Снова зазвучала стертая из памяти прекрасная речь… «Осень в одиночестве» – как это удивляло! Но ведь у нас шесть времён года, да и год наш – почти двенадцать земных… А «осень в одиночестве» – это специальный отрезок времени, когда мы вот так можем общаться! …Но «От дзурниг гаи» – не один, значит сейчас не каннесе?
«Сейчас – каннесе» последовал ответ. «А эта девушка – почти такая же, как и ты, с миссией».
«Зачем во мне стирать настоящую память? …Забывать свой язык?»
«А разве твои голосовые связки озвучат нашу речь?»
Семаргл понял, что это действительно так: у нас в звуковом общении ротовая полость не участвует…
«В