ОАЗИС «Джудекка». Андрей Дашков
то чтобы гарды дорожили своим барахлом. Вовсе нет. Часто колоду можно было обнаружить в мусорном баке. Но это всегда была использованная колода. Отыгравшая. И это означало, что кто-то в свою очередь тоже «сыграл в ящик».
– Что-то твой плохо выглядит, – нарушил молчание желтолицый, обратившись к Дезире. – По-моему, ему недолго осталось. Везет тебе.
Она засмеялась, будто замурлыкала сытая кошка.
– Ничего, протянет еще пару лет.
Толстяк полез под плащ и достал револьвер. Раздался негромкий щелчок механизма. Затем желтолицый откинул пустой барабан и сунул в него один патрон.
– Пари? – предложил он.
Лоун был слишком пьян, чтобы сразу принять происходящее всерьез. А зря. Однажды Дез чуть не проиграла его оставшуюся жизнь – и только наглый блеф позволил вернуть все. Почти все. Тогда в Лоуне что-то сломалось. То была не единственная жестокая игра. Но до «русской рулетки» дело еще ни разу не доходило.
Сначала Лоун подумал, что сейчас блефует толстяк. У гардов были своеобразные способы развлекаться… Собственные мысли казались какими-то расплывающимися и нечеткими, словно невидимый палец выводил их на запотевшем от алкогольных паров стекле.
– Ставлю сотню, – объявил толстяк. – На три захода.
– Принимается, – согласилась Дез.
Водитель покосился на Лоуна, но не сочувственно, как можно было бы ожидать от двуногого животного того же вида, а критически, словно прикидывал, достаточно ли у пассажира мозгов, чтобы заляпать лобовое стекло. В его взгляде ясно читалось: лучше бы их оказалось поменьше.
Похоже, гарды не шутили. Убедившись в этом, Лоун испытал минутную жуткую слабость и тошноту. Та словно поджидала его за непредвиденным поворотом событий и теперь жидкой колышущейся тенью влилась в живот.
Машина мчалась слишком быстро, чтобы пытаться выпрыгнуть из нее. Лоун предпочел бы все же раскроить череп об асфальт, чем дать угробить себя, как жертвенного барана. Напасть на водителя? Но если Дез решила, что его время вышло, то не спасет ничего. Дергаться бесполезно. Приговор будет приведен в исполнение в любом случае, в любом месте. Это абсолютно и неопровержимо, как восход солнца.
Обошлось без дешевых драматических эффектов. Никакого замедления времени, никаких воспоминаний, никаких документальных кадров из прошлой жизни. И даже не было особого сожаления. Просто ощущение какой-то скоротечной нелепости.
Первый щелчок.
Водитель сосредоточенно глядел на дорогу. Толстяк разочарованно хмыкнул.
Второй щелчок.
Дезире зевнула, деликатно прикрыв ладонью рот. Толстяк промокнул платочком лоб.
Третий щелчок.
Желтолицый выдохнул сквозь зубы и полез во внутренний карман за деньгами.
Пока он, огорченно пыхтя, перебирал мятые купюры жирными пальцами, Дезире успела снисходительно потрепать его по щеке. Он не посмел обидеться. Наверное, уже понял, с кем имеет дело.
– Наверное,