Стихи в календаре. Сборник. Максим Сергеевич Макаров
вода журчит, журчит,
Подражая птице певчей –
Но от этого не легче.
…
Стужа бедная простыла,
Все морозы гонит вон.
Носом шмыгает уныло,
Утираясь рукавом.
И болезнь ее незримо
Под ногами растеклась:
Белоснежная перина
На лоскутья порвалась,
Голышом рябины пляшут,
Галки стонут по дворам,
Сапоги хлебают кашу
С черной солью пополам.
То ли плачет, то ли шутит
Мир, теплея с каждым днем,
И все выше столбик ртути
Наползает над нулем.
…
Февраль
Замело холмы и ямы,
Занесло пруды и лужи,
У забора куст упрямый
Почернел в объятьях стужи.
– Ах ты, крепкая чертовка,
Хоть и бродишь налегке.
Я тобой окручен ловко,
Словно корка в молоке.
– Ах ты жисть моя жестянка!
Будь я парнем деревенским,
Убежал бы спозаранку –
Только некуда и не с кем.
– Ничего! Стоять – не падать!
А терпеть – не умирать!
Ведь зима как будто рада
Мои плечи обнимать!
– Так пускай сильней целует!
– Так пускай обнимет вновь!
Валит снег напропалую,
Вяжет зимнюю любовь.
…
Отрыдал февраль – и снова
Сделался угрюм и грозен.
Гроздья гнева ледяного
С крыш летят и бьются оземь.
Под ногами скрежет, скрип.
– Здесь не галерея:
Над крыльцом кулак прилип –
Проходи скорее!
Наша русская земля
Вся в обломках хрусталя.
Полежало то стекло,
Вазою не стало
И куда-то утекло –
Знать, таланту мало.
Хоть ты скинься по рублю,
Хоть надень цилиндр хмурый –
Не под силу февралю
Изготавливать скульптуры.
Где его узор резной?
Где лазурь? – В сибирской роще.
А в Москве он просто злой,
Облака в дыму полощет.
Звон разносится жестокий
Над Лубянкой и над Пресней…
Правду скажем – на востоке
Наш февраль поинтересней.
…
Нет покоя сердечным ранам.
Сколько в мире печальных вестей!
Оказался февраль обманом
Из бракованных запчастей.
На ходу и скрипит, и ноет.
Опустели его закрома.
Отовсюду уж дышит весною,
И зима уже – не зима.
Жидкий студень нам пятки лижет –
Не пройти, не проехать конем;
Мы, наверное, к солнцу ближе
Придвигаемся день за днем.
Но даритель света, важен и пузат,
В ожиданье лета пятится назад.
И горит проклятьем пятен черных свора –
В жаркие объятья попадем не скоро.
Есть еще у мороза оковы,
Есть румянец еще для столиц.
И от этого хочется снова
Целовать на морозе девиц.
В