Ворг. Успеть до полуночи. Гай Юлий Орловский
– то иерархия. А если одиночка, то и спорить не с кем.
Осторожно шагнул вперед, чтоб не напугать гоблиншу, а то пришибет, ручище больше чем у Курта, и тихо покашлял.
Гоблины одновременно обернулись, Курт хлопнул себя по лбу
– Вот опять! Увлекся. Забыл, у меня попутчик, – проговорил он. – Знакомься, это ворг. Как тебя, кстати, звать?
Гоблинша испуганно попятилась, шаря рукой. Ищет, чего бы твердого ухватить.
Курт поспешно заверил:
– Успокойся, он свой. В смысле не кидается.
Она с сомнением покосилась на меня. Чтобы гоблин доверял воргу, нужна веская причина. Впрочем, правило работает и в обратном направлении. Зеленокожим тоже не очень-то верят. Те еще хитрюги. Хотя воины первоклассные.
Я приветственно оскалился. Не знаю, насколько дружелюбно получилось, но я старался. Волосы на затылке встали дыбом, это на всякий случай, чтоб видела – хищника надо уважать, даже если спокойный.
– Лотер, – сказал я. – Меня зовут Лотер. Но чаще называют воргом.
Курт неловко повел плечами, видимо, не доволен, что испортил впечатление. Так радостно хвастался красным огоньком над крышей, а тут и лошадь убили, и семейные склоки посреди поля.
– Это моя сестра Азута, – сказал он и кивнул в ее сторону.
– Да я уже понял, – ответил я.
Гоблинша перестала пятиться, сложила руки на груди и сдвинула брови.
– А чего ты его ко мне притащил? – спросила она. – Слышал, сколько золота обещают за голову ворга?
Он набычил лоб и оскалился.
– Если сдашь гвардейцам, твою голову повешу вон на тот столб. Он мирный. К тому же, должен мне.
Глава 2
Спустя несколько минут объяснений и уговоров, Азута согласилась пустить меня в дом, но не дольше чем на ночь. Хотя мне не обязательно спать под крышей – обернусь барсуком, отлежусь в какой-нибудь норе. Но в домашнем тепле приятно.
Оказалось, сестра Курта хорошо готовит. Мой звериный аппетит ликовал и пел песни поджарке из свинины с луковыми колечками, свежему сыру и пирогам с мясом.
Гоблины с изумлением смотрели, как я поглощаю одну порцию за другой. Мне даже неловко стало, но остановиться сложно. После отравленной баранины ничего не ел.
Наконец, в желудке приятно потяжелело, я откинулся на спинку стула и перевязал веревку на поясе. Живот не выпирает, и это хорошо. А то ходил бы как огр с торчащим пузом наперевес.
– Ты всегда такой проглот? – осторожно поинтересовался гоблин, кивая сестре на тарелки.
Та поднялась и собрала тарелки. По выражению ее лица понял – нести добавку не намеренна. Будто, я опустошил кладовую.
– Понимаешь, – начал оправдываться я, – у воргов хороший аппетит. Это из-за превращений.
– В каком смысле? – спросил гоблин.
– Они много сил забирают, – пояснил я. – Поэтому если едим, то от души. Вы извините, что так накинулся.
Зеленомордый отмахнулся.
– Да ерунда, – сказал он. – Все равно это не мои запасы. А сестрино фермерство процветает.
– Рад за нее, – искренне сказал я.
– Но,