Между нами, девочками. Марина Серова
из которой в следующую вела голубая ковровая дорожка.
Пролетев сквозь почти пустой зал номер три, я достигла желанного бара.
Стойка, казалось, висела в воздухе, и посетитель, независимо от того, сколько он принял, начинал испытывать легкое головокружение: стенка за барменом была прозрачной и выходила к берегу с видом горы.
Наверное, стекла были с фокусом: снаружи подобных пейзажей однозначно не просматривалось.
У бара болтал ножками на высоком стульчике весьма неприятный субъект.
На обрюзгшем и потасканном лице, как в тупой и непритязательной книжке, открытым текстом была пропечатана вся его жизнь и биография.
Разве что умелые руки косметолога чуть накинули флер на это криминально-порнографическое произведение физиогномики.
Кажется, типу было явно за двадцать, но он еще не достиг пятидесяти.
Примем – как среднюю цифру – тридцать три.
Расстегнутый ворот рубашки обнажал волосатую грудь и непременный крестик.
Бармен слегка косил, наподобие той хари на светящихся указателях.
Уставившись на меня, он зачем-то спрыгнул с табурета с рюмкой в руке, выпил ее стоя и взгромоздился назад, не отрывая от меня глаз.
– Что будете пить? – спросил он наконец-то. – Можно заказать обед, хотя в это время у нас только дежурные блюда, а настоящий обед мы готовим только к вечеру.
Я представила, какие здесь бывают дежурные блюда, сглотнула слюну и отказалась:
– Спасибо, я уже перекусила. Не откажусь от апельсинового сока.
Бармен радостно вскочил, забежал за стойку и налил мне сок из какой-то импортной бадьи.
Я пригубила желтую жидкость.
– Маловато посетителей, – окинула я взглядом огромный зал, в котором можно было насчитать не больше десяти человек.
– А нам много и не требуется, – парировал бармен. – Лучше меньше, да лучше, как говорил Пушкин. Да и дороговато у нас тут… Вот, взять хотя бы сок, что вы пьете. Десять долларов стакан – не кисло!
Я едва не поперхнулась.
– Зато, – обвела я руками пространство бара, – какая обстановка!
– Это точно, – подтвердил бармен. – Работать здесь одно удовольствие.
– Некоторым не очень нравится.
– Это кому же?
– Они даже уходят со службы.
– Да быть не может! – не поверил мне бармен.
– Хотите пари на десять долларов?
– По рукам!
– Тогда как насчет вашего предшественника на этом самом рабочем месте?
Бармен расхохотался.
– Точно! – прищелкнул он пальцами. – Левка Ильин. В самую точку попала. Только у него случай особый. Ему и работать теперь не надо. А не подцепи он эту бабу – разве ушел бы?
– Лева был хорошим барменом?
– Н-ну, как вам сказать… – замялся мой собеседник. – К нему были определенные претензии со стороны руководства… Слушайте, а зачем вам это знать? Вы что, из органов?
– Я сама себе органы.
И я продемонстрировала