Миллион миллиардов. Сборник рассказов. Ольга Димитриевна Белоброва
кладь. В глазах блеснул узнаваемый уже задорный огонёк.
– А это вам точно будет мешать! – обрадованно констатировала представительница. – Из-за этих колёсиков вас сейчас завернут на секьюрити! Там не любят, чтоб с колёсиками, – и крепко схватила нашу сумку.
– Отчего же мешать! – не выдержал, наконец, Саныч. – Мы только что прилетели с ней из Мюнхена, и никто на секюрити не возражал. Это самая удобная для нас сумка.
– Тааак, – почти рычала дама, – я же делаю вам лучше! Вы что, не понимаете? Мы отправим эту сумку в багаж бесплатно. Она вам точно мешает. – Она на редкость мощно впилась в ручку сумки и собиралась идти до конца в своём желании нести нам добро.
Намечалась нешуточная схватка.
Я даже попыталась встрять и шепнуть Санычу, чтоб сдался, пока не поздно. Вдруг дама решит с нами драться ради нашей же пользы?
Но и он упёрся. Тоже можно понять – в этой сумке все наши билеты-резервации, перекус, ноут, подзарядки.
Сколько всего вытаскивать! Куда перекладывать?
И тут звёзды опять стали к нам благосклонны и позвали добрую представительницу к другой женщине с ребёнком, которой в этот момент потребовалась помощь.
Она ослабила хватку. Крикнула: «Я сейчас! Буду вам помогать!»
И побежала в их сторону. А мы тем временем оттащили тихонечко нашу удобную сумку на колёсиках. За угол. От греха.
Надо было улепётывать по-быстрому. Пока эта буря, несущая «нам пользу» вместе с натиском очень доброй, но атомной энергии, не снесла наше мирное путешествие в тартарары.
P. S. О сумке с колёсиками на секьюрити никто слова не сказал. А в чересчур мощной любви можно и захлебнуться.
P. P. S. «Бу́ря и на́тиск» – движение в немецкой литературе XVIII века, связанное с отказом от… разума в пользу не стеснённого правилами творчества, предельной эмоциональности и… крайних проявлений индивидуализма… (Википедия)
Штанга
Вы когда-нибудь поднимали пятидесятикилограммовую гирю?
Нет, не так.
Пытались ли вы когда-нибудь «толкнуть» штангу?
Я лично – нет.
Но, силой воображения, очень даже могу себе представить весь процесс.
Наклонилась. Взялась руками. Подумала:
– И зачем вообще мне это надо?
– Очередная дурь? Лучше бы не начинала!
– Все люди как люди: сидят, отдыхают, кофе пьют. А ты?
– Как пить дать что-то надорвётся: или в пояснице, или в голове.
– Назад дороги нет – взялась уже. И перед партнёрами неудобно…
Потом держусь крепко за железяку эту.
Упираюсь – надо оторвать её от земли. Тяжело. Невозможно.
Потом всё-таки рывок. Смогла!
Что-то хрустнуло. А может, и треснуло? Наверное, и то и другое.
И штанга уже сверху. Давит.
А радости почему-то нет.
И не сбежишь – куда там?
Потом обратный рывок. Тяжелее, чем наверх.
Аккуратно вернуть