Черный старатель. Макс Глебов
не так уж много. Разве что лицо под поднятым забралом шлема.
Одна и две десятых секунды. Пистолет смещается еще на несколько градусов, следуя за Куватом, отчаянно пытающимся отклониться влево и спрятаться за спиной завалившегося на бок Дженго. Неплохая реакция, но, увы, это всего лишь инстинкт. Никаких шансов такая тактика дать не может, однако выиграть для меня дополнительную долю секунды Куват в состоянии, за что ему отдельное спасибо. Я продолжаю движение и пытаюсь подобрать под себя левую ногу. Для атаки мне нужно оттолкнуться от пола, но как же медленно шевелятся мои конечности!
Одна и три десятых секунды. Выстрел! Пуля входит в левый глаз Кувата. Лидер явно хорошо умеет обращаться со своим оружием, и это уменьшает мои шансы. Я надеялся, что на предпоследнего противника он истратит два выстрела. Не срослось.
Одна и пять десятых секунды. Толчок от пола левой ногой. Мышцы пронзает резкая боль, но я не обращаю на это никакого внимания. Пистолет начинает разворачиваться в мою сторону. Тирой, похоже, наконец, заметил, что самый слабый противник вместо пассивного ожидания своей участи предпринял некое подобие контратаки.
Одна и семь десятых секунды. Лидер слишком надеется на свой пистолет, и это его подводит. Ствол уже почти смотрит мне в лоб, но в этот момент рука Тироя ударяется о мою правую ладонь, выставленную на ее пути. Враг подпустил меня слишком близко, чего делать ни в коем случае не следовало. Выстрел! Пуля шевелит мои волосы, проносясь у левого виска и с визгом уходит в рикошет от стены, уносясь куда-то вглубь заваленного обломками коридора.
Одна и восемь десятых секунды. Я знаю, что у меня всего один шанс. Сделать больше одного удара Тирой мне не позволит. Он сильнее и тяжелее меня. К тому же в его руке всё еще зажат пистолет. Лидеру нужно только немного довернуть кисть, но и моя левая рука уже начала движение в обход вытянутой вперед руки Тироя, а голова одновременно с этим максимально отклоняется вправо.
Одна и девять десятых секунды. Удар! Выстрел! Щеку обжигает болью, но я всё еще жив. За грохотом выстрела я не слышу звука, с которым осколок брони входит в лицо Тироя. Наверное, это хорошо. Вряд ли я к такому готов.
Не вижу, куда именно я попал, однако противнику явно не до продолжения схватки. Впрочем, он успевает нажать на спусковой крючок еще дважды, вот только это никак не может ему помочь. Пули уходят в пол и потолок. Третий выстрел я ему сделать не даю. Выбитый из ослабевшей ладони пистолет с лязгом катится по пластобетонному полу, но эти звуки заглушает дикий вой Тироя, пытающегося зажать руками страшную рану на лице.
Я поднимаюсь и делаю несколько шагов на с трудом гнущихся ногах. Поднимаю упавший пистолет, резким движением сдергиваю с бывшего лидера шлем и прерываю его мучения выстрелом в затылок. Помочь ему я в этих условиях всё равно не в состоянии, да и желания такого, если честно, совершенно не испытываю. Что же за дрянь такую