Традиции & Авангард. №4 (11) 2021 г.. Коллектив авторов
отхлебнул и продекламировал:
– Врагов победили мы слева, и справа, и сверху, и снизу. Теперь нам хана!
Дети прижались к стеклу лоджии, разглядывали взрывающиеся павлиньими хвостами фейерверки – у кого-то из соседей с Нового года остались петарды. Для этого им приходилось взбираться на горы из мешков мусора, лыж, дырявых сапог, покрышек, сломанной мебели.
Лев Арнольдович открыл кухонное окно (лоджия соединяла зал и кухню) и, взобравшись на подоконник, сочинил на ходу:
– Наш сосед патриотичен. Не пингвин, с балкона зрящий, он, как гордый буревестник, воздает хвалу дядь Вове, президенту президентов, запуская прямо в небо огнедышащие струи…
Петарды взрывались прямо под окнами, не было никаких специальных площадок, и, несмотря на поздний вечер, грохотало как в войну. Из подвала многоэтажки доносился детский плач, но любителям шума было всё равно, что там живут трудовые мигранты с малышами. Народ жаждал веселья.
Во втором часу ночи, лежа на шкафу и слушая скорбные постанывания Зулай, я думала о жизни. Писатели сочиняют фантастику, а можно описывать всё, что происходит реально, это куда более захватывающе. Например, вполне стоило написать о том, как Марфа Кондратьевна изощренно вредила собственным детям. Чтобы дети не улеглись спать в десять вечера, она нарочно раззадоривала их, сбивая настроенный мною ритм. И тогда в общем шуме вела телефонные переговоры с диссидентами.
– Полина, вызови скорую помощь, – попросила Зулай. – Кажется, началось.
Скорая приехала быстро. Марфа Кондратьевна была настолько занята правозащитными делами, что наотрез отказалась ехать с Зулай. Лев Арнольдович спал на раскладушке, от него разило коньяком.
– Полина, если всё закончится благополучно, я с ребенком сюда не вернусь. В Москву приехала племянница, поживу у нее, – охала Зулай.
– Всё будет хорошо! Храни тебя Аллах! – прокричала я вслед скорой, а соседка Лариса, выскочившая на шум в подъезде, перекрестила машину.
Разбудили меня Ульяна и Любомир, стуча по шкафу кулачками:
– Полина, мы голодные!
Я отправилась на кухню в надежде что-нибудь отыскать, но ничего не нашла. В углу прихожей валялся пакет из-под вермишели, которую Аксинья сжевала без всякой варки. Глафира, обложившись кошками, читала книгу на диванчике, не вникая в происходящее.
– Мы есть хотим! – присоединился к брату и сестре Христофор.
Я отвлеклась на телефонный звонок.
– Зулай родила девочку. Она в реанимации, я звонила в роддом, – сбивчиво сказала Лариса в трубку.
Я подергала ручку двери, ведущей в кабинет Тюки:
– Нужно ехать в роддом, Марфа Кондратьевна.
– Не выдумывай, Полина! Отлежится и придет, если негде будет ночевать. Меня от важных дел не отвлекай! – рыкнула она.
– Продуктов в доме нет. – Я не уходила.
– Нечего было плов с курицей наготавливать! То бананы, то яблоки им подавай! На пирожки куда меньше средств уходило. Ладно! Позови-ка Льва. Выделю ему тысячу рублей, пусть на рынок