Мэри Мерлин Милк. Повесть о человеке, ставшем частью того, что он ненавидел. Дмитри Зеро
Это был дрожащий нервный звук, напряжённый и напрягающий всё внутри и вокруг.
«Ну, зачем столько лирики? Всё опять сводится только к одному. Я хочу и должен вернуться назад, вот и всё. Брожу здесь, потому что в ближайшие семь часов ничего не смогу сделать, чтобы приблизиться к своей цели, только ждать. По логике вещей мне не стоит думать и переживать сейчас ни о чём, но это тяжело. Я сам не могу понять до конца, насколько. Каждый миг в сознании происходит что-то новое, спазм за спазмом. Если не вернусь, сойду здесь с ума, не смогу привыкнуть к этому миру и поставить крест на предыдущей жизни. Я не смогу пережить уничтожающее чувство того, что моя семья будет неизбежно искалечена потерей. И даже если удастся гарантированно устроить их будущее без меня, всё равно не приживусь. Я чужой. Просто чужой».
Всё тело опять зазнобило, как тогда на скамейке у дома-лаборатории. Зубы застучали. Пришлось остановиться.
«А если… вообще ничего не получится. Ничего. Абсолютно. Без вариантов! Наверно… наверно, тогда я просто украду у Клео сферу, с помощью которой главные персонажи в одном из эпизодов пытались свергнуть принца Обсидиана. И если будет хоть один вариант из ста, что она поможет, то я её использую. И плевать на последствия, любые!»
Возможно, я зря думал об этом, в какой-то миг стало слишком горько. Захотелось схватить себя за глотку и запихнуть собственные лапы внутрь, ухватиться ими там за свою душу и выкинуть её из тела, вместе с кровью, болью, жилами, мясом. «Чтоб тело вывернуло наизнанку, оно легло на землю и сгнило, а душа улетела наверх, к чёртовой матери, к чёртовым звёздам! И чтобы нашла дорогу домой! Домой… домой…» – мне вдруг вспомнился один мотив.
Не смогу сказать точно, что творилось в голове, когда это произошло. Единственно, чего хотелось – забыть обо всём происходящем, хоть на миг. Я запел… как в мюзикле, разве что не затанцевал. Шёл и пел. Сначала представил себе музыку. Она начала звучать в голове. Первые моменты это были звуки пианино, они становились всё сильнее, увереннее, и вот уже грянули остальные инструменты: электрогитара, бас-гитара, барабаны. Озноб моментально прошёл. Я пробежался по тропинке, впадая в странный неуловимый транс, музыка играла так правдоподобно, словно звуки были снаружи, а не внутри.
Ледяное дыханье бедыыы разошлось изнутриии…
Не оставило сил для мольбыыы, ни идти – ни ползтиии…
Наполовину всё, что было мной, разбилось!
А что осталось? И во что же превратилось?!
Снова прозвучал проигрыш на клавишах, я зашагал сквозь деревья, размахивая взъерошенной гривой. Ноги привели к небольшой каменистой поляне.
Ни среди солнца, ни под луной,
Мне не добыть здесь себе покой,
Быть не собоооой…
Опять жить там, откуда я пришёл,
Чего я здесь лишён!
Всего лишь дайте знать,
Что я не обречён!
Что