Антимир: иллюзия света. Александр Станиславович Сих
и в самый неподходящий момент. Хотя, с нашей точки зрения, такой момент всегда самый неподходящий.
Не обижайтесь на мою болтовню. Накопилось. Пусть я и тороплюсь, но времени теперь у меня много. Но главное, я чувствую себя в безопасности. По крайней мере, я надеюсь на это. А моя безопасность гарантирует свободу времени. Как первое, так и второе находятся в прямой зависимости от случившегося. Чем дольше будет длиться социальный коллапс, тем дольше я буду в безопасности. А мне кто-то подсказывает, что коллапс этот продлится ровно столько, сколько нужно. Правда, этот кто-то не уточнил, кому нужно. Но допускаю, что именно этот кто-то помог мне разобраться во всей этой кутерьме. Ненавязчиво и осторожно. В виде озарения, интуиции и логических умозаключений. Наверное, чтобы я не заподозрил чужеродного вмешательства?! И совершенно напрасно. Я не ксенофоб.
Однако, как бы там ни было, интуитивная уверенность в собственной безопасности позволяет мне чувствовать себя увереннее, а уверенность в долгосрочности данного социального проекта даёт свободу времени и свободу творчества. Но всё равно я спешу. Меня несёт!
ГЛАВА 2
И потому, в свете всего выше перечисленного и по не отменённому закону вежливости, прежде чем приступить к дальнейшему изложению в основном личных событий, я просто обязан представиться. Рассказать о себе, чтобы вы имели представление, с кем имеете дело.
По паспорту я – Потоцкий Генрих Адамович. В разговоре после этого я обычно делаю паузу. Ну как? Заценили? А потом улыбаюсь. И если вы сейчас усмехнулись или ухмыльнулись, то правильно сделали. В моём ФИО нет ничего особенного. У нас, вон, есть и Сапеги, и Радзивилы, и Ягеллы. А тут всего лишь какой-то Потоцкий, о которых, кроме историков, толком никто ничего не знает. Даже у нас, в Беларуси.
И в этом нет ничего зазорного. Нет, историю, конечно, надо знать, даже выдуманную и фальсифицированную, а вот о человеке следует судить не по фамилии и древности рода, а исключительно по его духовным и душевным качествам. И только потом по его уму и талантам.
«Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты». Каково, а? Так сказал когда-то Людвиг Бетховен. И лучше, пожалуй, не скажешь. А раз так, то снобистская приставка «ван» между именем и фамилией совершенно неуместна.
Да и, честно сказать, гордиться принадлежностью к вельможным, аристократическим фамилиям, в подавляющем большинстве, должно быть стыдно. Ведь и власть, и богатство они добыли не за сохой и выпечкой хлеба. А силой, хитростью, обманом, лицемерием и коварством.
А кем все они были по сути своей? Тираны, деспоты и самодуры. Властолюбивы, честолюбивы и корыстолюбивы. Даже церкви, костёлы, университеты, библиотеки и другие исторические достопримечательности общественного пользования они строили, в первую очередь, во славу себе. Я уже не говорю о собственных замках и дворцах.
И мои предки не исключение. После многовекового