Любовь и магия-2 (сборник). Елена Малиновская
что сотворил с ней Иллиан, она не заслуживала. Шутки его высочества из просто вредоносных становились жестокими, и с этим надо было что-то делать.
– Одна глупость, – с ядом в голосе произнес регент и подошел к окну, – многие беды. Сломал алете Тории жизнь, едва не разжег мятеж, обеспечил наш род кровными врагами на несколько поколений вперед и вдобавок выставил себя полным дураком. Поразительно! Не правда ли, Шишечка?
Иллиан в кои-то веки промолчал, зато крыса согласно пискнула со своей подушки, и рю Мальвей потер пальцами виски, отгоняя нарастающую головную боль.
Каким-то неведомым способом принцу всегда удавалось вывести его, человека вполне хладнокровного и рассудительного, из равновесия – проклятый мальчишка будто чуял, что способно разозлить «дорогого дядюшку».
Проказы и каверзы наследника престола не поддавались счету. Инсценировка ограбления в сокровищнице. Три таракана-альбиноса в тарелке иностранного посла. Кошка в подарок на сорокалетний юбилей – «чтобы Шишечке было не скучно, дядя!». И вот теперь – обнаженные прелести алеты Тории посреди наполненного людьми зала.
И ни разу еще юный негодяй не понес наказания за свои дерзости! В детстве рано осиротевшего Иллиана все жалели и баловали, а, повзрослев, принц быстро осознал все преимущества своего положения. Будущему королю все можно, все дозволено.
Взгляд регента остановился на старинном гобелене, который с незапамятных времен украшал стену королевских покоев. На потемневшей от времени ткани был вышит девиз правящего рода. «Отмщу!» – гласила незамысловатая надпись, и лорд Виттен внезапно прищурился – в голову ему пришла мысль, и была она такой изумительно коварной, что уже набирающая силу мигрень даже поутихла, присмирела.
– Не преувеличивайте, дядюшка, – нарушил затянувшуюся тишину Иллиан. – Если хотите, я перед алетой могу извиниться. Письмом. Или даже сам схожу как-нибудь попозже. Наверное.
«Отмщу!» – с неприличным в его возрасте злорадством повторил вдруг про себя рю Мальвей и едва удержался от того, чтобы не потереть в предвкушении руки.
– Стыдись, – сказал он вслух и повернулся к племяннику спиной. – От всех этих непотребств у меня начинается мигрень, и ты, как и всегда, тому виной. Будь готов – с рук тебе это не сойдет!
Принц хмыкнул и вскочил на ноги, даже не удосужившись изобразить приличествующее случаю раскаяние.
– Конечно, дядюшка, – поклонился он и шустро попятился к выходу.
Щелкнула, закрываясь за юным шутником, дверь, всколыхнулись от слабого сквозняка оконные занавеси. «Веселишься, племянничек? – подумал регент не без удовольствия. – Думаешь, отделался строгим внушением? Обожди же. Хорошо смеется тот, кто смеется последним!»
– Капризы и своеволие, – поглаживая крысу по пушистому пузу и обдумывая все детали своего плана, бормотал час спустя лорд Виттен, – и какой из него выйдет король? Беда для страны, а не правитель. Так что тут у нас, Шишечка, даже не простая пошлая месть, а натуральная