Наши за границей. Михаил Пеккер
исходящее от тротуаров и близлежащих домов, приятно грело душу. Короче, как раз в этот день стояла нетипичная английская погода. Федор был счастлив: снять за 12 фунтов комнату в таком районе было большой удачей.
– Ты хотел рассказать мне какую-то историю про дом, – сказал улыбающийся Федя. Он уже подсчитал в уме, сколько денег сэкономил на жилье.
– Ты же уже снял комнату, так что это неактуально.
– Все равно расскажи.
– Смотри, спать не будешь!
– Да брось, не верю я во все эти приведения, цена-то какая! – Федя не мог успокоиться.
– Ну что ж, – усмехнулся Сергей и, указав на паб, предложил: – Зайдем поужинаем? Там я тебе и расскажу.
Они зашли в старый английский паб. Хозяйка и хозяин узнали Сергея и предложили им столик с замечательным видом на Темзу. Друзья заказали еду и стали ждать.
– Красивая легенда, приеду домой – всем буду рассказывать.
Федя доел свое блюдо и, откинувшись на стуле, тянул пиво, ему все здесь нравилось.
– Нравится, да! А знаешь, как называется это паб?
– Нет.
– Называется он «Толстая Морда». Паб этот, Федечка, тоже специфический.
– ???
– Я вижу, ты уже кончил есть, ну так слушай. Паб этот был популярен еще в те времена. А там обычно по субботам и средам казнили беглецов-неудачников и, конечно, просто приговоренных к смертной казни… Ну, ладно, мне пора. А ты здесь посиди, тебе спешить некуда. Ты же уже снял комнату, и вообще, счастливых тебе сновидений, – саркастически улыбнулся Сергей, подозвал хозяина, расплатился и ушел.
Федя сидел и улыбался. Звездное небо, шум автомобилей – все это было так приятно. Он закрыл глаза. И вдруг его взору представилась во всей своей яви картина казни несчастных заключенных, крики одобрения и смех сидящих рядом людей. Федя побледнел, только что съеденный ужин подступил к горлу, мокрый противный пот выступил по всему телу. Федя открыл глаза. У его стола стояли хозяин и хозяйка: «Вам нехорошо?» – озабоченно спрашивали они, и Федя явственно видел, что и у хозяина, и у хозяйки рот озарен белым мрамором небольших, но острых клыков.
Мнимый бомж
Федя Зайцев был в Англии уже три месяца. Для англичанина это, конечно, срок совсем небольшой, прямо скажем – детский, но для русского человека он просто огромен. За три месяца можно и полюбить Англию, и возненавидеть ее, и даже… Но об этом лучше не стоит. Вот и для Феди три месяца – оказалось много. Он так тосковал по Москве и своим, что даже Сережа, его друг и соавтор, не знал, как ему помочь. Не мог же он действительно очистить Англию от туч, прекратить этот беспрерывный дождь и насыпать полметра снега.
«Лена, Леночка, хочу домой», – плачет на плече у Сережиной жены Федя. Леночка делает глазами, и Сережа наливает 20 мл бренди и протягивает Феде стакан.
– Что это? – спрашивает пьяный Федя.
– Лекарство от ностальгии, – отвечает Сережа, стараясь заставить Федю сделать хоть глоток.
– Почему не водка? – спрашивает Федя и не берет стакан.
– Потому