Становясь Лейдой. Мишель Грирсон
er et bad… [21] Будем мыться.
Она неловко заерзала в кресле.
Он попытался еще раз:
– Мыться. К воскресенью. – Он крутанулся на месте, придерживая пальцами воображаемую длинную юбку, и указал пальцем на платье своей матери, висевшее на стропилах под потолком. – К нашей свадьбе. Ты и я. Мы поженимся. – Он изобразил невесту, захлопал ресницами, прижал к груди невидимый букет цветов. Неуклюже присел в реверансе, затем склонился в поклоне.
Она прищурилась, глядя на его ужимки. Но он заметил почти неуловимый намек на улыбку в уголке ее рта. Окрыленный успехом, Питер вновь крутанулся на месте в своем воображаемом платье, но запутался в собственных ногах. Схватился за край бочки, чуть не опрокинул ее на пол, но все-таки устоял на ногах и не свалил бочку. Маева хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Питер улыбнулся и снова раскланялся.
– Tusen takk[22], барышня. Это только один из моих многочисленных талантов.
Она застенчиво сложила руки под подбородком.
Он хлопнул в ладоши. Указал рукой на бочку:
– Er du klar?[23]
Она покачала головой и указала на него пальцем.
Он широко распахнул глаза, изобразив изумление:
– Я первый? Что, от меня так плохо пахнет?
Она громко фыркнула, и он рассмеялся от всей души. Что-то произошло между ними, что-то новое и небывалое. Их взгляды встретились. Ее глаза блестели, но теперь не от слез. Он решил закрепить свой успех, сообразив, что она, видимо, понимает гораздо больше, чем ему представлялось.
– Ладно, я вымоюсь первым. Но только если ты мне поможешь намылиться, чтобы уж точно убрать весь запашок. – Он протянул ей кусок мыла, наклонил голову набок и зажал пальцами нос.
Ее улыбка погасла, глаза снова уставились в пол. Она обняла себя за плечи, вновь сделавшись замкнутой. Хмурой. Упрямой. Черт возьми. Он подбросил мыло на ладони и беспечно взмахнул рукой:
– Не волнуйся, я вымоюсь сам. Ни одна женщина не должна терпеть такое благоухание.
Он разделся, сбросив одежду на пол. Почувствовал на себе ее взгляд. Вскарабкался на табуретку, забрался в бочку и невольно застонал от приятного жара. Уровень воды поднялся, Питер откинул голову на край бочки и закрыл глаза. Теперь медленно и осторожно. Не дави на нее.
Он слизнул с губы пот; вода оказалась слишком горячей, но он был полон решимости. Сделать вид, что ему все равно, и так заманить ее в бочку. Здесь как раз хватит места для них двоих.
Через пару минут он почувствовал, как вода всколыхнулась. Чуть приоткрыв глаза, он ждал, что будет дальше. Как и всякий рыбак, он умел запасаться терпением. Ее ступня задела его ногу. Он не осмелился пошевелиться. Она тоже застыла.
Погрузившись в воду до самого носа, она смотрела на него своими зелеными глазами, словно пила его взглядом.
Ее медные волосы – красные водоросли, приманившие его в тот, первый раз, – раскинулись по воде, точно сеть. Да, точно сеть. Кто здесь рыба, а кто рыбак? Ему пришлось прикусить
Это ванна… (
Большое спасибо (
Ты готова? (