.
на месте в ожидании пока сотрудники архива не упакуют в оставшиеся три ящика невзрачные картонные коробки и нанесут маркировку.
Только в этот момент Константин Ефимович обратил внимание на небольшие квадраты из фанеры, на них один из сотрудников фонда каллиграфически вывел черной краской буквенно-числовую кодировку, а затем по диагонали провел красную черту, что стало основным, но не броским отличием от других ящиков. Солдаты погрузили эти три ящика в кузов, наименее загруженной машины и через несколько минут колонна покинула территорию архива. Проскурин занял место рядом с водителем первого в колонне грузовика, приказал старшине Пилипчуку распределить солдат по кузовам машин, а Лиеманису занять место в кабине машины, замыкающей колонну.
Водитель, управляющий головной машиной колонны, уверенно держался заданного Проскуриным маршрута.
– Товарищ майор, я эту местность хорошо знаю, так как сам прожил с десяток лет в Реутово, – среагировал водитель, заметив, как тщательно сверяется с картой сидящий рядом офицер.
– В Балашихе нам нужно держать направление на Железнодорожный, – заметил Проскурин.
– Это для вас этот поселок называется Железнодорожный, – разговорился осмелевший солдат, а местные его по-старинке Обираловкой кличут.
Водитель замолчал, так и не дождавшись ответа майора. Лиеманис, сидящий в кабине замыкающего колонну грузовика, по мнению водителя вел себя странно, он оглядывался назад, высунувшись с головой в окно, словно обеспокоенный чем-то, то замирал на какое-то время, то вытаскивал из планшетки карту, как майор, сверяясь с маршрутом.
Через расчетное время, достаточное на преодоление расстояния от здания архива до сортировочной станции добрались до конца маршрута. Колонна заехала на подъезде к территории станции и замерла в ожидании разгрузки. Проскурин покинул кабину и направился на поиски начальника железнодорожного узла, видно и сюда смогли прорваться фашистские бомбардировщики, сортировочная после бомбежки уничтожена.
Уже на подъезде к станции Григорий Ефимович вместо привычных железнодорожных путей с тревогой всматривался на последствия бомбардировки, рельсы в разных местах вздымались изогнутыми линиями. Майор выскочил из притормозившего грузовика, отдал приказ расположить колонну возле полуразрушенного барака и побрел мимо искореженными частями вагонов и целых подъездных составов, что загружались каким-то оборудованием и беженцами, железнодорожные рабочие из последних сил торопились убрать искореженные пути и восстановить движение.
– Что вы тут бродите, майор, – кто-то толкнул в плечо Проскурина, такое отношение к офицеру НКВД было не допустимо.
– У меня приказ, – четко выговорил офицер НКВД, разглядывавший железнодорожника, – немедленно отправить в тыл ответственный груз. Где мне найти начальника станции?
– Я – начальник станции, Сергей Фомич Викентьев! – Прокричал железнодорожник. – Вы не видите, что происходит? –