Человек-Черт. Алексей Владимирович Июнин
питерского неба. Выросший вдвое член еще ныл от недавних истязаний. Не поворачивая головы, Жуй скосил глаза туда, где лежала Ламия, она не спала. У нее на груди был ноутбук, сама девушка шерстила интернет. Не шевелясь, Жуй взглянул на монитор и прочитал «Колдовство, Идолопоклонство, Оккультизм».
Ламия улыбнулась ему, не размыкая губ
– Еще рано, – сказала она, сворачивая интернет-страничку.
– Ламия, – Жуй проглотил комок в горле. – А как твоя фамилия?
– Очень своевременный вопрос.
– Кто ты, Ламия?
Легкая улыбка коснулась кончиков ее чувственных губ. Должно быть, ответ содержал в себе какую-то маленькую тайну, открыв которую Ламия грозила заставить Андрея как минимум призадуматься. Андрей смутился, ему стало немножечко неловко и откуда-то из глубины души появилось чувство стеснения, которое он быстро спрятало за взглядом, отведенным в сторону люстры.
– Спи, милый… – прошептала Ламия и Андрей Жуй уснул.
Глава 6
Радиосадомия
Санкт-Петербург.
30 июля 2017 г.
Андрей Жуй присел на узконогий стульчик облил себя ледяной водой из бутылки. Ему было не просто жарко, он кипел. Сердце стучало так, что в висках гудело. Руки аж дрожали. Кто-то протянул ему баночку пива и он схватил ее, даже не взглянув на подающего. В несколько больших глотков, он осушил ее и, смяв в ладони, швырнул об пол.
В гримерке было шумно и душно. Стоял гам, участники группы «Толпе», разгоряченные двухчасовым выступлением на рок-площадке «Белого Ламантина», бурно обсуждали ошеломительную реакцию зрителей. Левит была уже полупьяная, эмоции переполняли и ее и всех остальных. Двое охранников с трудом сдерживали толпу фанатов, кричащих за дверью. Кто-то разбил что-то стеклянное и Андрей Жуй расхохотался. Да, его новая программа сотворила настоящее чудо! За последнюю неделю он написал четыре совершенно новых песни, радикально отличающиеся от всего того, что он писал доселе. Три из них («Жуткая Радость», «Буйство» и «Пыл и Жар») группа впервые исполнила только что, буквально двадцать минут назад под самый занавес, а «Слабые Должны Издохнуть» и «Пыл и Жар», Жуй исполнял на бис. Да и в целом исполнение Андрея Жуя стало более жестким, агрессивным. Иногда пугающим даже его самого. Он пел новые песни, и у него мурашки бежали по телу, внутри все переворачивалось и он надеялся, что примерно те же ощущения испытывали и его поклонники.
– Крутяк! – кричал барабанщик Рикардо, не в состоянии успокоиться и присесть хоть на минутку. Его выкрашенные в ярко красный цвет волосы торчали дыбом, лоб и шея были мокры от пота, дыхание тяжелое, уставшее. – Крутяк в натуре!!!
– Это супер! – воскликнула пьяненькая Олеся Левит и, обняв красноволосого ударника за мускулистое плечо впилась жарким поцелуем в его сильные губы. – Это сверхъестественно! На последней песне я чуть не кончила! Реально, чуть не кончила! У меня там все влажно! Потрогай, нет, ты потрогай!
Таймураз