Я, Иосиф Прекрасный. Виталий Конеев
Тиберия преградили путь носилкам Поппеи. Она уже готова была разразиться бранью, как перед ней появился любезный вельможа и сразу заговорил, указав пальцем на грузовые носилки:
– Здесь тайные египетские омолаживающие, врачующие средства, внушающие красавицам и только красавицам особливую страстность с мужчиной, даже на большом расстоянии. А так же пятьдесят талантов золота. Это подарок для тебя, Поппея, от Иосифа. Он приехал из Иерусалима с просьбой к императору.
У красавицы лицо было закрыто повязкой до глаз. Её гнев утих, когда она услышала о тайных средствах, а взглянув на Иосифа, Поппея сняла с лица повязку. Её лицо было холодным, надменным и властным, его пересекали царапины, загримированные пудрой, но всё равно заметные. Она устремила пронизывающий взгляд на Иосифа и заговорила голосом, в котором звучали и холод, и металл:
– Тиберий, я не от каждого человека могу принять подарок. А про еврейских мужчин мне говорили, что они скромные. Тиберий, ты же знаешь, что я не люблю скромных людей. Скорей всего я не приму подарок.
В последних словах холодной красавицы был намёк. Тиберий сильно наступил на ногу Иосифа и негромко сказал Поппее:
– Я готов открыть тебе тайну, но боюсь, ты усомнишься…
– Говори немедленно.
– Иосиф нескромный, – почти шёпотом ответил Тиберий. – А вчера… – и он многозначительно замолчал.
– Тиберий, не раздражай меня. Говори.
– Он ударил того, имя которого я не смею назвать по причине его божественного бытия.
– Да?! – смеясь, вскрикнула Поппея.
Выражение её лица изменилось. Оно стало мягким и тёплым. Красавица улыбнулась Иосифу скромной улыбкой. Нужно было действовать, а Иосиф молчал. Тиберий, взъярённый поведением Иосифа, вновь наступил ему на ногу и заговорил, скупо жестикулируя руками:
– Иосиф делает левой рукой так, а правой – так. А ногой так. А потом – вот так.
Красавица рассмеялась и целомудренно прикрыла глаза ладонью.
– Неужели он так делает? Евреи скромные.
– Он почти эллин.
– Но почему Иосиф молчит?
– Он готовится для особливых отношений.
– Да, Поппея, – заговорил Иосиф нарочито греховным голосом. – Я хотел бы говорить с тобой таким языком. Но понравится ли он тебе?
– Не знаю, – мягко ответила Поппея, покачав в сомнении красивой головой. – Попробуй убедить меня своим красноречием, если оно есть у тебя. Я хочу тебя послушать. – Она указала жестом руки на место против себя в носилках, а рабам властно приказала: – Домой.
Тиберий торопливо шепнул на ухо Иосифу:
– Она ждёт от тебя другое. Запомни. Иначе посмеётся над тобой.
Едва Иосиф поднялся в носилки, как быстрая рука задёрнула занавески. Поппея откинулась на спинку кресла, чуть раздвинула ноги и, холодно глядя на Иосифа, сказала ледяным голосом:
– Я