Тайна красной перчатки. Энид Блайтон
фыркнул мистер Гун.
– Может, и так, – с серьёзным видом согласился Фатти. – Только людям слышится кряканье уток, хотя рядом нет никаких уток, и квохтанье кур, когда нет никаких кур, и человеческие голоса, хотя вокруг никого.
– Ещё скажи, что вон та игрушечная корова умеет мычать, – с усмешкой произнёс Гун, заглатывая остатки булочки.
Фатти что-то быстро написал на салфетке и подвинул её на середину стола. Ребята прочитали: «Сейчас замычит корова, но вы как бы ничего не слышите».
Мистер Гун вытер губы салфеткой и сказал:
– Утки, куры, коровы, ха-ха-ха. Не верю. Бред собачий!
– Какая милая корова, и головой умеет качать, – заметила Бетси, указывая на каминную полку.
Мистер Гун покосился на игрушку.
«Му-у, му-у, му-у», – раздалось со стороны камина, где корова покачивала головой, и у констебля отвисла челюсть.
При этом юные сыщики сидели как ни в чём не бывало, тихо переговариваясь, а Бетси из последних сил держалась, чтобы не расхохотаться.
Мистер Гун беспокойно заёрзал на стуле. На секунду корова замолчала, потому что Фатти тоже разбирал смех, а потом вдруг опять замычала, и Гун аж подпрыгнул на стуле. Игрушка продолжала качать головой, тихонько мыча.
Констебль нервно сглотнул. Он не знал, как на это реагировать. Дети мирно беседовали и явно ничего не слышали. Пёс тоже оставался спокоен. Неужели только ему мерещатся эти звуки?
Хозяйка кафе принесла ещё булочек для детей, и корова на время умолкла. Откашлявшись, мистер Гун как бы вскользь заметил:
– Милая леди, какая у вас прелестная корова. Настолько правдоподобно сделана, что кажется, что она прямо сейчас замычит.
– Изволите шутить, сэр, – рассмеялась хозяйка. – Если б такое случилось, мне бы сразу же пришлось вызывать санитаров.
– Мы как раз обсуждаем эту тему, – серьёзно заметил Фатти. – Людям повсюду слышатся голоса, уже много случаев было в Петерсвуде. Прямо какое-то предзнаменование. Упаси боже, чтобы со мной такое приключилось.
– Да, странные наступили времена, – ответила озадаченная хозяйка и поспешила прочь, а корова снова тихонько замычала.
Мистер Гун не понимал, происходит это наяву или нет. Он с такой опаской глядел на корову, что Бетси почувствовала, что больше не выдержит. В ней накопилось столько смеха, что она попросила ребят разговаривать погромче и дать ей высмеяться.
Наконец корова успокоилась, и мистер Гун с облегчением откинулся на спинку стула. Наверное, что-то с ушами. И вдруг: «Кря, кря, кря!»
На лбу у констебля выступила испарина. Оглянувшись, он увидел в витрине чучело утки, и оно… крякало! Смотрело на него стеклянными глазами и крякало! Мистер Гун в ужасе вскочил на ноги.
– Вы… слышали? Там утка крякает! – закричал он, бешено вращая глазами.
– Какая утка? – не понял Фатти и осмотрелся вокруг. – Ах, эта… Мистер Гун, это всего лишь чучело, оно не может крякать.
«Кряк!» – послышалось прямо за спиной констебля, и с воплем