Невеста поневоле. Марина Эльденберт
друзья из городка отправлялись на рыбалку и привозил огромных рыбин. Либо когда все жители устраивали празднование в честь Большого белого медведя.
– Тебе там нравилось?
– Да. Хотя я немного помню. Но мне нравилось с моими родителями.
Воспоминания о них отозвались болью в сердце. Потому что однажды меня отправили к Сесиль, и больше я их не увидела. Мои нервы и так на пределе, а еще это!
– Наказывай меня и покончим с этим, – говорю я. Получается резковато, но как есть.
Хантер приподнимает брови:
– Любишь получать наказания?
– Нет.
– Август часто тебя… наказывал?
И почему я снова слышу в его словах какой-то странный двойственный смысл?
– Август? Нет, в основном, это любит делать Сесиль. Бывший альфа практически меня не замечал.
Это было чистой правдой. Август хорошо ко мне относился, когда мы были подростками, помогал. Но когда стал альфой, у него появилось много дел и забот, и наша дружба сошла на нет.
– Верю. – Хантер подходит ближе (между нами всего пара шагов) и пристально рассматривает меня. – Ты не в его вкусе.
Последнее неприятно бьет по моей самооценке. Возможно, потому что попадает в цель. Я никогда не была красавицей по меркам волчиц, у которых ценились темные волосы и шоколадные или золотистые глаза. Волосы у меня темно-русые, а глаза – серые. Я сама такая.
– Слишком серая?
– Слишком непослушная.
Я вскидываю подбородок.
– Это неправда.
– И любишь спорить.
– Я не люблю, когда меня используют.
– Разве не в этом ценность и смысл жизни волчиц? Их используют для продолжения рода и как красивое приложение к волку.
Он подкрадывается ближе невидимым даже моему глазу движением, все мои инстинкты кричат отступить, и я на миг отвлекаюсь. Отвлекаюсь и не успеваю ответить.
– Сколько тебе лет? – интересуется Хантер.
– Двадцать три.
– Почему Август не нашел тебе мужа?
– Очевидно, чтобы я не опозорила стаю. Ты же слышал Сесиль: я вроде испорченного товара. – Хантер прищуривается, и до меня доходит, что я только что сказала. – Ой, нет, не в том смысле! В том смысле со мной все в порядке!
У меня снова горят щеки, потому что, кажется, я своими объяснениями сделала еще хуже, к тому же, развеселила альфу, потому что в глазах у него засияли смешинки.
– Я не против, если моя невеста будет слегка испорченной. В том смысле, в котором нужно, конечно же.
Это уже не двойной смысл, а намек.
– Я не стану твоей невестой!
– Почему? – Еще шаг в мою сторону, и он перехватывает меня за талию, потому что я едва не улетаю в бассейн. Прикосновение обжигает, и моя волчица рычит. Руки прочь!
– Вот поэтому! – рычим мы вместе с моей второй сутью. – Потому что со мной так нельзя! Потому что я тебя совсем не знаю!
– Самое время узнать, – говорит Хантер, не позволяя мне вырваться, а после склоняется надо мной и запечатывает рот поцелуем.
Из легких вышибает воздух, а меня