И. П. Павлов – первый нобелевский лауреат России. Том 2. Павлов без ретуши. А. Д. Ноздрачев
а обрадовалась, когда он вышел на ближайшей станции. Подъезжая к Ростову, в вагоне оставалась я одна с ребенком. Приходит кондуктор и говорит:
– Береги вещи, здесь много жуликов.
К моему счастью, в вагон вошел пожилой казак и доехал с нами до самого Ростова. Мы отлично провели дорогу, и он на память подарил моему сыну полтинник. В Ростове ребенок опять прихворнул, и сестра посоветовала, не теряя времени, пригласить доктора. Доктор был старый наш знакомый, однокурсник Ивана Петровича по Военно-медицинской академии. Он пришел посмотреть младенца и сказал:
– Мы избегаем лечить в семье доктора и лечить единственного ребенка у родителей, а у вас и то, и другое. Но успокойтесь, заболевание самое пустое!
Я не спала ночи и не могла есть, так что моя маленькая племянница говорила: «Можно любить своего ребенка, но с ума сходить не следует».
Владимир Павлов
Меня страшила одна мысль, как бы не огорчить Ивана Петровича, которому предстояло много хлопот по устройству своей научной карьеры. К счастью, все устроилось отлично, и ребенок поправился.
Приехал Иван Петрович, хорошо отдохнул с нами у моей сестры, и мы в самом веселом настроении вернулись в Петербург осенью.
Первым делом пришлось искать квартиру, так как Дмитрий Петрович получил место профессора химии в Институте Новой Александрии под Варшавой, куда он и спешил уехать к началу занятий. Мы же наняли себе квартиру на Гагаринской наб., в доме, где жил некогда Кутузов96. Кажется, место важное. Но квартира наша была на втором дворе во флигеле, где ранее были квартиры прислуг всех господ, живших в квартирах на набережной.
Переехали мы. Дело было к вечеру. Поставили детскую коляску посредине комнаты и сели в другой комнате пить чай. Вдруг раздался страшный детский крик. Мы побежали с лампой в спальню и увидели ребенка, буквально сплошь покрытого клопами! Такой же участи подверглись и мы сами, когда вздумали попытаться лечь спать. Иван Петрович все же заснул, верно, сказалась старая рязанская привычка, а я просидела целую ночь, защищая мальчика от клопов.
Со следующего дня началась моя борьба с этими отвратительными насекомыми, и через три недели в нашей квартире не осталось ни одного клопа. Иван Петрович был поражен моей победой и отпраздновал ее чаепитием, на которое пригласил своих приятелей. Кстати, это было и праздником новоселья. Вот тогда-то только Иван Петрович принялся всецело за свои научные труды.
В материальном отношении жилось нам весьма и весьма круто. Мальчик наш был бледен и слаб, хотя здоров. Пришлось снова обратиться за советом к Николаю Константиновичу Вяжлинскому. Он посоветовал на год увезти ребенка из Петербурга. Я с большим удовольствием весной поехала к своему брату в Вильно, где на станции [неразборчиво] он нанял дачу для двух семей – его и нашей – за 50 рублей в лето и притом еще с дровами и с услугами дворника.
Иван Петрович прямо наслаждался красивым положением и купанием в Вильно, где дно было как бархатное от нежного