Они. Леонид Оливсон

      И рукописный экземпляр их с собой везёт.

      А сколько в жизни раз его работы пропадают!

      В Германии, России и Париже нет счёта им.

      Людишек, падких на чужое, издавна хватает…

      Когда ж мы это зло навеки в людях истребим.

      Когда в России шёл террор[7] он получил

                                                          гражданство[8]

      Отчалил вовремя из СССР художник-авангардист,

      А то нашёл бы вождь его работы

                                                  вольтерянством —

      Остался бы он жив при Сталине,

                                                        нонконформист?

      По приглашению музея в войну он был в США

      И там оставил память от своих рукоделий.

      Везде, где побывал, вписал руками

                                                          свой дух души,

      Там (где культуры), есть следы его ожерелий.

      И жёнушка его была талантливой натурой,

      И её книга[9] дополнила его воззренья,

      Хасидская описана в ней вся субкультура,

      Такие люди жили с этим с дня рождения.

      Она была движком стихотворений и работы,

      Он без последнего её согласья не кончал.

      Он был счастливым в творчестве и в жизни,

                                                              как в полёте;

      Когда она скончалась[10], он работать перестал.

      С Вирджинией Хаггард дочь

                                                 познакомила Шагала,

      И с ней у них родился скоро общий сын Давид

      Семь лет счастливых жила в книге написала[11]

      Совместного взяв сына убежала – он убит.