Персональная ловушка Милтона. Алёна Александровна Комарова
ждала ответа:
– А мне ваши закидоны не нужны. Вам нужно будет пойти сдать анализы, но у нас их не делают.
Тут дверь приоткрылась, в нее пролезла голова Вити, при этом сам парень остался в коридоре.
– Можно? – спросила голова с улыбкой в тридцать два жемчужного зуба. – Я на пятнадцать ноль-ноль на ингаляцию.
Воспоминания всплыли из глубокого мутного омута сознания и Алла мысленно порадовалась. Во-первых, за то, что вспомнила парня, когда увидела его голову, как будто не знала ее (голову) до этого. Веселый жизнерадостный парень, легкий в общении. И сидел напротив за столом в столовой. Во вторых, порадовалась за себя – есть надежда, что она вспомнит всех и каждого, главное лицезреть их головы, даст бог и все остальное тело. Как хорошо, что сознание просветляется. Как хорошо, что не все еще забыто и потеряно.
Алла попыталась улыбнуться ему в ответ, но радостная улыбка, рожденная в мыслях, на лице получилась вымученной.
Виктор взглянул на бледную девушку, лежащую на кушетке, почувствовал запах нашатыря, и улыбка исчезла с его лица.
– Что-то случилось? – он с нескрываемым интересом вытащил наушники из ушей и на молодежном сленге уточнил – трабл, проблема?
Алла поморщилась. Совсем не вовремя она разволновалась. В мире должно что-то произойти, что бы человек вынырнул из электронного мозга гаджета. Ее давно беспокоила отстраненность людей от мира и будущая глухота современной молодежи от громкой музыки. Ведь ходят с закрытыми ушами.
Виктор открыл дверь шире и попытался войти, но Инга требовательно остановила:
– Ничего не случилось. Подождите за дверью.
Быстрый взгляд Виктора оказался внимательным, оценивающим и переживающим.
– Извините – он хмыкнул и закрыл дверь.
Алла проводила взглядом стакан с водой, который медсестра поставила на кушетку. Жажда рассыпалась по телу сухими песками. Хотела пить, но стеснялась попросить. Вот такой она человек. Стеснительная. И для себя лишний раз боялась рот открыть.
– Давайте договоримся – потребовала Инга, помогая подняться с кушетки. – Я вас в номер провожу, и вы отлежитесь до ужина в постели. Здесь сейчас полно людей будет. Нужно ингалятор заправить.
Слабость подкосила ноги, шум захватил голову. Тело плохо слушалось хозяйку, но это не пугало. Пугало отсутствие мыслей. Вот это странно, где все мысли? Где воспоминания. Может она все же упала, стукнулась головой, получила амнезию?
Каждый шаг давался с трудом. Алла хотела вдохнуть свежего воздуха, но Инга повела девушку через подземный коридор, соединяющий спальные номера с лечебным корпусом. Пока шли в номер, она вспоминала, где находится, с кем и почему. Но в ушах гудело и шумело. Мысли разбросало по закоулочкам, и собрать их в логическую здравомыслящую цепочку не получалось. Они вырывались, разбегались, играли в прятки и удирали, если она их находила и пыталась удержать. Они то скакали как необузданные кони, то расплавлялись как сладкая сахарная вата в теплой воде, то набегали, как волны бушующего