Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали. Артур Фёрстенберг
пришел в себя.
Удары током, полученные им, были весьма слабыми, – добавил Вильсон, – по сравнению с теми, которые получают большинство людей, когда они для развлечения берутся за руки, чтобы замкнуть цепь»[55].
Морен, который перестал подвергать себя воздействию электричества еще до 1748 г., тоже довольно подробно описал его пагубное действие. «Люди, которых электризуют на смоляных брикетах или шерстяных одеялах, часто становятся похожи на астматиков», – заметил он. Морен описал случай с молодым 30-летним мужчиной, который после электризации тридцать шесть часов страдал от лихорадки и восемь дней – от головной боли. Он отрекся от электромедицины, придя после экспериментов на людях с ревматизмом и подагрой к выводу, что «все пациенты стали после них страдать еще сильнее». «Электричество несет с собою симптомы, подвергать себя которым весьма неблагоразумно, – писал он, – потому что восстановиться после нанесенного ущерба не всегда просто». Особенно он не одобрял медицинское применение лейденских банок, рассказав историю о мужчине с экземой на руке, который, получив удар током от маленькой банки, в которой было всего две унции воды (около 60 мл), затем целый месяц страдал от боли в руке. «После этого, – писал Морен, – он уже не был готов становиться мальчиком для битья для изучения электрических феноменов»[56].
Вопрос, приносит ли электричество больше пользы, чем вреда, для людей, живших в то время, был далеко не праздным.
Морен, у которого была электрочувствительность, и Нолле, у которого ее не было, столкнулись лбами, споря о будущем нашего мира на заре электрической эпохи. Их дебаты были предельно публичными – они развернулись на страницах книг и журналов того времени. В первую очередь, электричество было известно как свойство живых организмов, необходимое для жизни. Морен считал, что электричество – это своеобразная атмосфера, дыхание, окружающее материальные тела, в том числе живые, и вступающее во взаимодействие со всем, что окажется поблизости. Его приводила в ужас идея Нолле, что электричество на самом деле может быть субстанцией, которая перетекает из одного места в другое, которая не может вытечь откуда-либо, пока туда не притечет новое электричество, субстанция, которую человечество укротило и теперь может послать в любую точку мира, куда ему заблагорассудится. Дебаты начались в 1748 г., всего через два года после изобретения лейденской банки.
«Будет очень легко, – с невероятной точностью предсказал Нолле, – заставить огромное число тел одновременно чувствовать воздействие электричества, не двигая их, не причиняя им вообще никаких неудобств, даже если они находятся на значительном расстоянии; ибо сейчас мы знаем, что эта сила передается с невероятной легкостью на большие расстояния с помощью цепей или иных протяженных тел; металлические трубы, железные провода, протянутые далеко-далеко… тысячи иных, еще более легких способов, которые сможет изобрести промышленность, помогут распространить его действие
Wilson 1752, p. 2°8.
Morin 1748, pp. 170-71, 192-97.