Смерть по расчету. Николай Леонов
Он зачитал ему адреса из блокнота. – Куда ближе отсюда ехать?
– Да хоть куда, все эти адреса из старых районов, даже и районами-то нельзя назвать. Окраина города, где самая беднота живет. В этой части города бараки строили, потом общаги от завода вдоль линии города. Оттуда ни уехать, ни приехать, единственный автобус ходит. Да кого возить, сброд там живет, рядом промзона, завод полуразваленный да тюрьма.
– Отличная экскурсия выйдет по изнанке города, – пробормотал Гуров. Он заплатил бармену за кофе, оставив чаевые за словоохотливость, и пошел к своему автомобилю.
Скоро он выехал уже с узких городских улиц на шоссе, которое перешло в разбитую дорогу; вдоль нее тянулись то двухэтажные неопрятные дома, то такие же облупленные многоэтажки. В домах балконы и окна были увешаны веревками с сохнущим бельем, на лавочках сидели компании, а в сугробах то и дело встречались то черные квадраты от салютов, то выброшенные елки, а то и ошметки новогодней мишуры и бумажных снежинок. Гуров припарковал машину возле первого дома, покинул автомобиль и шагнул в небольшой замызганный холл. Прямо внутри здания бывшего общежития расположился киоск с продуктами, вокруг его окошка местные кумушки устроили посиделки. Женщины в домашней одежде, в халатах, в тапках стояли с пластиковыми стаканчиками в руках, а нехитрая закуска расположилась в тарелках на небольшом выступе киоска. Сыщик очень любезно поприветствовал женщин:
– Доброе утро, с наступившим вас!
В ответ грянул неуверенный хор хриплых голосов.
– Подскажите, у вас тут девушка проживала, Вера Лапина, как можно с ее родными или друзьями переговорить.
– Верка? Так нет у нее никого, – авторитетно заявила женщина с седыми кудряшками и в синем теплом халате. – Она ж детдомовская, тут всем им дают квартиры как стукнет 18, муниципальное жилье. С удобствами, раньше-то еще хуже, в деревянном бараке углы выделяли. А теперь вон какие шикарные квартиры, и лифт имеется.
Женщины захихикали шуткам кудрявой, а та, вдохновившись поддержкой, продолжила:
– Верка-то все, того, померла. Говорят, связалась с богачом из столицы, да поматросил он ее и бросил. Она с моста и сиганула.
– Говорят, у нее вся башка разбитая была, – со страхом прошептала ее маленькая товарка в халате.
– Разбита, участковый мне сам говорил, он же первый прискакал, когда ребятишки ее нашли на берегу, – подтвердила кудрявая.
Вся компания дружно ахнула.
– Описали, что она вниз головой упала и об камни все себе разнесла.
– Может, убили? – робко предположила маленькая.
– Да кому она нужна, – цыкнула главная рассказчица. – Ты ее помнишь? Ни кожи, ни рожи. Очки в пол-лица, одевалась в обноски. Все книжки читала, мечтала в университете выучиться, а сама даже яичницу приготовить не могла – не умела.
– О покойниках плохого не говорят, – заметила молчаливая пышная дамочка в спортивном костюме. – Я тоже из детдома вышла и не знала, как яйцо себе сварить. Ничего, всему научилась.
– Ну