Трилогия садизма: Одиночество. Деструктивность. Любовь. Игорь Озёрский
ложь, плавно перетекающая в рамки отчаяния. Пора пить чай. Это великолепная причина, чтобы не идти на чьи-то поминки. Всё равно я не запоминаю, кто умер, а кто нет, да и вообще, кому какое до этого дело, это же не ресторан, в котором подают лягушачьи лапки в белом соусе.
Странно, но некоторые и вправду не знают, как пишется слово «свобода». Это удручает – именно то, что её дом рядом с моим – по крайней мере, во сне. Мне кажется, что нас подвезли к нему на гондоле, в чём я очень сомневаюсь, но я так и не понял, кто она. Думаю, ответ достаточно однозначен – не нужно было бросать пить, это подпортило колоду – подбросило туда пару лишних джокеров, и теперь могут выиграть все. Общая победа – не победа, это массовое участие, порочный круг действий и решений, оскорбляющий и угнетающий нашу личность. А всё из-за того, что кто-то из нас идиот или был им когда-то. Но я думаю, что лучше всего забыть о наваждении и отбросить все эти мысли. Теперь мы все знаем, как это сделать, и заодно прикурить от ядерного реактора. Не ограничивай себя ни в чём. Пожалуй, пойду и пристрелю кошку.
«Осколки бытия», часть 2
Психоанализ
Современная проблема индукции
Часть шестая
– У каждого свои ценности, но они меняются на протяжении жизни. Наш взор тускнеет на рассвете, при этом становится более пронзительным на закате. Мы все – дети индиго. Посмотрите вокруг себя, посмотрите внутрь себя и сравните. Всё окажется одинаковым. В душе или даже скорее в мыслях мы индивидуальны, но на деле – идентичны. Каждый готов кричать о своей способности сострадать, о моральных ценностях, присущих его натуре, но когда спина коснется каменной стены, станет неумолимо тяжело не выплеснуть желчь, которая разъедает каждого.
Он опять закурил. На этот раз наша беседа не продлилась и получаса, а пепельница уже была забита до краёв.
– Мы дети разрушения или его олицетворение. Тонкая грань между лицемерием и тщеславием или же, возможно, их совокупность. Невыносимо и немыслимо страдать одному. Наши души больны. Моя душа больна, более того, она заразна. Все заразны. Как бы ни кичились мы перед окружающими, все обожают жалеть себя; холить и лелеять эту жалость, разжёвывая её на завтрак, глотая на обед и переваривая на ужин, ибо разрушение не просто свойственно людям – это неотъемлемая часть их натуры; для одних это временно, для других постоянно. Разрушение, направленное вовне, обычно достигает пика внутри, по крайней мере, оно берёт начало именно оттуда. Деструктивность личности означает, что личность несчастна, ибо она никогда не сможет достигнуть цели своей деструктивности, либо достигнет её и разрушит сама себя.
Мне интересны его рассуждения, но ещё интереснее, как он характеризует собственное «я», понимает ли он, что его речи попахивают софизмом и так же деструктивны, как и действия тех, кого он порицает? Может, ему это нравится…
– Я вспоминаю счастливые моменты, и вспоминаю их с болью, ибо меня разъедает горечь… и не из-за того, что было что-то не так, а потому что я так же деструктивен, как и всё окружающее меня,