Все колхозы. Александр Феликсович Борун
да. Причём, что прикольно, если стипендия была повышенная, эти проценты означали и повышение добавки. Уже не 55, а 68 рублей 75 копеек. Нусутх. Всё равно заработок в том колхозе был больше.
Но, в-четвёртых, это был очень несчастливый колхоз. Было несколько несчастных случаев, из которых самыми серьёзными были два.
Владимир Райгородский, перебегая от левой сеялки к правой или наоборот, споткнулся, упал и попал под третью, заднюю сеялку. Ему сильно повезло, что попал он между колесом и прикатывающими дисками. Тем не менее он получил травмы позвоночника и головы. Спину потом пришлось долго лечить, и, когда он появился потом в универе. один глаз у него был красным от лопнувших сосудов. Недавно от общего знакомого слышал (давал ему оценить этот текст), что у Райгородского всё в порядке, отросток позвоночника отломался, но нерв не был задет. Работал, кажется, как и я, на ПУЛе, а когда завод, как и вся оборонка, развалился и инженеры обивали пороги других, ещё не успевших обанкротиться предприятий, какая-то женщина в отделе кадров сказала: «Ребята, сейчас вы в городе ничего не найдете. Но вот бывшая школа милиции (готовившая сержантов, кажется) теперь преобразуется аж в университет и они ищут людей с инженерным образованием. Бегите туда, м.б. успеете». – Он успел. В результате лет 15 назад был полковником на кафедре судебной экспертизы Военного юридического университета. Написал толстенную книгу. «Экспертиза выяснила что перчатки преступника выпущены фабрикой №6». Вот это как раз про него.
И Рая Марголина, запрыгивая на бегу на сеялку (тракторист не станет останавливаться и ждать, пока сеяльщик перебегает между сеялками, это привело бы к большим потерям времени), промахнулась мимо поручня и попала рукой в (открытый) короб с шестерёнками редуктора на боку сеялки. У неё так и осталась кисть руки со шрамами и блестящей туго натянутой кожей между ними. А ведь мы с ней ещё учились вместе в тринадцатой школе.
Недавно мне досталась книга воспоминаний моей школьной учительницы математики Веры Петровны Филиновой. К сожалению, нашего класса она не описывает. Сперва у неё все подряд классы чуть ли пофамильно, потом только те, где она была классной руководительницей, а под конец начинаются пропуски по несколько лет. Но у неё фигурирует в воспоминаниях старшая сестра Раи, Дора Марголина. Та была золотой медалисткой и, естественно, попала в эту книгу. Рая золотой медалисткой не стала, но тоже была умная девушка, и в школе, и в универе училась очень хорошо. У нас вообще была замечательная в этом смысле группа в универе, даже была статья в «Комсомольской правде» про нашу группу – 19, что ли, отличников! Несколько лет назад я, собираясь поехать в Израиль, не переселяться, а ненадолго, вдруг получил от кого-то её телефон – она, оказывается, там. Или не телефон, а электронную почту. Что-то из этого, а пообщались мы и так, и так, второй компонент координат она мне тогда сама дала. Поразила меня тем, что занимается… каббалой! Ладно бы она была математиком, подумал я, те от большой абстрактности профессии