Аж два О. Людмила Викторовна Лазарева
дымкой, заходящего светила. Казалось, что за окнами мелькают не пирамидальные тополя, а черные наточенные клыки хищника, готового поглотить уходящий день.
Анна улыбнулась: «Вот оказывается, как «крокодил солнце в небе проглотил»! Смешно… Почему мне это раньше в голову не приходило?».
Вместе со сказочным закатом услужливый крокодил не поперхнулся и ее городскими проблемами. Неоконченные служебные дела вдруг перестали беспокоить за ненадобностью.
– Скучно едем, – по плечу постучали, как в запертую дверь. Девчонка-тинэйджер с хрустом распечатала яркую упаковку. – Перекусим? Угощайся. Воздушные чипсы.
– Спасибо. Не хочу. У меня другое лакомство есть. Чуть подгоревшие домашние сухарики. Прошу.
– Прикольно. Подгоревшие домашние кириешки, – пальчики, унизанные серебром, утонули в рыже-черных тонких брусочках. – А купить, денег нету. Да? Или времени много свободного? Хм. Ничего. Съедобно. Давай знако… О, а эта даже солененькая. Мой ник – Лия.
– Анна. Можно Аня.
– Ты всегда так вкусно готовишь? Классно. Знаешь, я поживу в твоей палатке.
– Живи. А, почему в палатке?
– Тебя что, не предупредили? Во дает! Нынче в моде дикий туризм. Так в самый кайф. Спальники выдадут, не замерзнем. А вечером костер будет. Веток натаскаем побольше, чтоб до утра хватило. Я гитару у ребят видела. Можно еще сухариков?
– Забирай, – Анна отдала болтушке остатки сухого хлеба.
– Блин, темно совсем. ( Хрум). И свет не включают. (Хрум). Туристы дрыхнут. (Хрум). Ты знаешь, кому досталась твоя половина путевки? Мне. (Хрум). Еле уболтала нашего экскурсовода. (Хрум). Обещала, что помогать ему буду. А почему ты одна? (Хрум. Хрум).
– Поздно уже, – прошептала Аня, склонила голову к окну и закрыла глаза.
– Как хочешь. Дохрустим завтра.
– Угу…
Сон пришел неожиданно быстро.
* * *
… Бесконечная дорога. Дорога, как пунктирная линия, как пульс, как удары сердца. Бум. Бум-бум. Бум. Бум-бум-бум…. Сани скользили по чистому белому снегу. Анечка укуталась в огромный папин тулуп, запрокинула вверх голову. Мело. Заснеженные кроны деревьев медленно сменяли друг друга…
… Кто управлял лошадью, она не видела. Но знала, это был не отец… Рыжая, непослушная шевелюра… Полосатый тельник… Сорока на березе. Вот, птица села на плечо возничему, потом на руку Анны, поклевала длинным носом с ладони крошки, сверкнула черными бусинками глаз и затараторила человеческим голосом:
– Мой ник Лия… Лия…Лия…
Незнакомец потянул поводья на себя. Оглянулся. Лицо было смазанным, расплывчатым.
– Приехали, – пророкотал мужской голос…
Лошадь фыркнула и растаяла.
Сани тут же перевернулись, и выкинули Анечку в сугроб…
* * *
Анна проснулась от резкого толчка.
– Ура, приехали! Ну и дорога была, – подскочила с места соседка Лия. – Колдобина на колдобине. Бух. Да, бух! Телега, а не автобус. Эй, народ! Кто вперед? Разбирайте палатки. Аня, выходи. Как маленькая, чессс