Ведьмина доля. Дарья Гущина
все за мной. Хочу кофе, – решила я.
Вернее, кофе с коньяком. Такого, где в коньяк добавляют пару капель кофейного ликёра. Но никто же не нальёт. Да и не действует на ведьм человеческий алкоголь.
В кафешке было тихо и безлюдно. Мы сели за столик в углу, и сонная официантка принесла меню. Алла удалилась в уборную, а мы с Зойкой минут пять играли в гляделки и молчанку. Однозначно ведьма. И лет должно быть… одиннадцать-двенадцать. Мелкая, но взгляд внимательный, умный.
Официантка принесла кофе, два чая и тарелку пирожных. Алла нервно взялась за «картошку», а девочка нехотя заковырялась в «корзинке». А я пила ужасный растворимый кофе и вспоминала. Где-то я уже видела похожие глаза… Где-то у кого-то и когда-то. Зрительная память у меня неплохая, за исключением одного «но»: деталь запомню, а сопутствующие время, место или человека – не всегда. Или давно дело было… или очень давно.
– Алла, не томи. Говори, зачем приехали.
– Зойке скоро тринадцать, через месяц, – она глянула искоса. – Ульян, покажи её Верховной.
Что такое «скоро тринадцать», я помнила прекрасно. Играй, гормон, и кто не спрятался – я не виноват. Внутренняя сила то ищет выход так, что крышу сносит, то замирает на несколько недель, что ещё страшнее. А потом – тринадцатый день рождения, выбор сферы силы, подключение к стихии, постепенное высвобождение накопленного и долгожданное равновесие. Но до того как…
– Ритуал выбора может провести любая ведьма, – я поставила на стол пустую кружку. – Зачем тебе Верховная? Ты в курсе, сколько у неё дел? И сколько таких же девочек и их… опекунш жаждет попасть именно к Верховной? У неё нет времени на всех, она одна на целый округ.
– Знаю, – Алла кивнула, продолжая сверлить меня упрямым взглядом. – Но Зойка… необычный ребёнок. А ты…
Начинается…
– …ты – внучка Верховной. Тебе проще.
– Вообще-то внучатая племянница, – я скривилась. – Она – троюродная бабушка маминой двоюродной тетки. Седьмая вода на киселе.
Но мы с мамой – её единственные живые кровные родственники с ведьмовской силой. И нас родство с Верховной ужасно тяготило. Мы, конечно, старались его не афишировать, но шила в мешке не утаишь.
– Тебе проще, – повторила Алла.
– У нас отвратительные отношения.
Она посмотрела с упрёком и снова взялась за «картошку». Я заказала вторую чашку кофе и уставилась на Зойку. Необычная? Да мы все необычные. За последние восемьдесят лет в нашем округе не родилось ни одной нормальной ведьмы, только… необычные. Как мрачно шутила Томка, мы – люди Х колдовского мира и являем собой новый виток магической эволюции. Со всеми вытекающими из этого последствиями.
– А тебе сколько лет?
На вид – слегка за тридцать, но раз нет видимых признаков…
– Восемьдесят два.
Повезло. Значит, «необычность» может и напугать. Хотя нас растили и учили, как обычно, по старым методикам и принципам.
Девочка тем временем забросила