Писать нельзя молчать. Юрий Окунев
моей стороне почти ничего нет: ни службы в армии, ни участия в уличных драках, ни деловых переговоров с президентами, ни даже развода или алкоголизма с наркозависимостью.
Лишь мечта, да опыт написания песен, статей и нескольких рассказов.
Несмотря на численный перевес противника, который подавляет любую волю к сопротивлению, мне повезло осознать, что истории – это часть моей жизни. Часть, без которой мне становится плохо. Без историй душа погружается в апатию, а сознание стремится забить вакуум суетой, чужими делами, самоуничижением и недовольством.
И кто бы мог подумать, что даже сравнение с алкоголизмом окажется клише. Это станет ясно спустя месяцы, а пока…
Я писал статьи на заказ, прожигал дни и недели на чужие задачи. Казалось, что каждый материал, каждый пост или страничка для продажи никому ненужного товара отъедал кусочек моей души. В худшие дни я физически чувствовал, как горят внутренности от усталости и бессмысленности проделанной работы. Оправдывался необходимостью зарабатывать деньги, но с каждым днём злость на себя вгрызалась в тело и душу всё глубже.
Несколько попыток найти альтернативу закончились ничем. Вместо собственных проектов всё глубже уходил в тему, которая интересна кому угодно, но не мне. Недовольство то пряталось в тени финансовых достижений, то вспухало, как дрожжи в школьном унитазе, выплёскивая брызги ярости и недовольства на окружающих людей.
К той весне усталость и признаки апатии вновь пришли на порог. Опять пропало желание работать, а отсутствие стабильных доходов сказалось на самооценке. Плохое настроение портило отношения с любимой.
В голову лезли вопросы: чем ты занимаешься? Твоё ли это? Готов ли ты обменять свою жизнь на чуждые тебе дела? Ответ был столь отрицательным, что приблизился к температуре межзвёздного пространства.
ОТ РЕЗКИХ ДВИЖЕНИЙ ОСТАНАВЛИВАЛА МЫСЛЬ: «Я СЛИШКОМ РАЗУМЕН, ЧТОБЫ БРОСИТЬ ВСЁ И СОВЕРШИТЬ ПРЫЖОК ВЕРЫ В НЕИЗВЕСТНОЕ. А МОЖЕТ БЫТЬ ТРУСЛИВ, НЕ ЗНАЮ».
Однако пришла пора что-то менять – тянуть дальше не имело смысла. Становилось только хуже.
Тогда я решил рискнуть и возможно впервые в жизни заняться тем, что радует меня, а не кого-то другого. Не то, что правильно для окружающих, а то, что требуется мне. Святотатство по меркам примерного мальчика, который мечтал о свободе, но никогда не говорил об этом вслух. Даже самому себе.
В итоге я поставил цель: написать книгу за три месяца. Если не успею – отдам крупную сумму брату.
Мне казалось, что с такой мотивацией я сверну горы: ведь в один коктейль смешались и любимое дело, и деньги, которых вечно не хватало.
Первые главы родились легко. Страница ложилась за страницей, сцена сменялась сценой и, казалось, ничто не сможет меня остановить. Герои сплетались в объятиях, попадали в неприятности, искали ответы и звали, звали меня вперёд. Туда, где я ещё никогда не был.
А потом пришло пламя. Синее пламя, пожирающее мой выдуманный мирок, прячущийся от обывателя. Нет, никто меня не обидел, не растоптал.