Рейд. Оазисы. Старшие сыновья. Борис Конофальский
забуксовать в любой кучке песка, а ночью прибавь к этому ещё тучи мотылька-трупоеда, что летят на свет фары, а ещё саранча к мотыльку в придачу, и следов сколопендры в темноте не разглядеть. Остановиться и посидеть на бархане, пока солнце не взошло, так это верный способ пауков с клещами на себя собрать. Нет, из города нужно выехать за час до рассвета. Уезжать не расплатившись? Скорее всего, хозяйка даст им знать, что он уезжает. Нет, платить он пока не будет, если будут вопросы, так он едет в пустыню работать. Или бросить вещи, а потом вернуться? Горохов закуривает, глядит на собранные вещи и, стараясь не топать, подходит к двери. Прислушивается. За дверью тихо, негромкий гул снизу из зала, музыка, кастрюли громыхают на кухне. Инженер, сняв предохранительную скобу с кобуры револьвера, аккуратно приоткрывает дверь. В коридоре никого. Но это его не успокаивает. Он запирает дверь, спускается вниз, в зал. Троица сидит всё там же, а Коняхину принесли новый стакан с пивом. Инженер подходит к стойке, покупает пачку сигарет.
Что делать ему, он так решить и не может: эти трое выпивают, кажутся расслабленными. Может, зря он так всполошился? Ну, срисовали они его карту, но ведь он знал, что так будет. Возможно, ей заинтересовались и не те люди, на которых он рассчитывал. Тем не менее, интерес к его деятельности есть. Разве не этого он хотел? Горохову, честно говоря, сейчас было просто лень куда-то ехать. Зачем? Ночь кончается, койка есть, кондиционер есть, дверь железная с засовом, усталость уже давала о себе знать, да и выпитое тоже. Может, завалиться спать до пяти чесов вечера? Инженер закурил и стал подниматься к себе, но у лестницы почти столкнулся с Нинкой, и когда та уступала ему дорогу, он услышал её шёпот, тихие, но отчётливо произнесённые слова:
– Чернозубый в гараж ходил.
Сказала и, не взглянув на него даже, тут же повернулась и понесла поднос с грязной посудой на кухню, а он развернулся и, словно что-то вспомнил, пошёл в гараж. Что он там делал, чёртов наркоман. Свой квадроцикл смотрел? Забыл что-нибудь в нём, может, траву свою? Или… Инженер идёт к своему мотоциклу. Лампочка в гараже была тусклая, но что поделаешь? Он присел рядом со своей машиной и первым делом осмотрел колёса. Давление вроде в норме, но прокол так сразу не скажется, дальше зажигание: свечи, стартер, на первый взгляд всё в порядке. А Горохов продолжает осмотр, всё трогает пальцами, и вот оно… Шланг от бензонасоса к движку! Он щупает, щупает… Надрезан. Маленький надрез, причём со стороны корпуса, так что, если не будешь искать специально, никогда надреза не увидишь. Даже сейчас он чувствует рыбье масло на пальцах, а когда насос даст давление, топливо потечёт вовсю. И течь будет на раскалённый от работы и жары мотор и горячую выхлопную. Рано или поздно, если не обратить на протечку внимания – полыхнёт. Конечно, ездок не сгорит, да и мотоцикл, скорее всего, потушит, но сможет ли он после этого продолжить движение? Это большой вопрос.
«Это не всё, это не всё, – повторял он про себя, осматривая мотоцикл со всех сторон, – просто так они шланг резать не будут, какой в этом смысл?