Любимые дети, или Моя чужая семья. Диана Чемберлен
видел мисс Сару с тех пор, как она вчера ушла.
– Может, Кит ее видел?
– Не видел, – покачала головой ма.
– Ты не можешь мне помочь, Энди? – спросил офицер Гейтс. У него были блокнот и ручка. У полицейских всегда есть блокноты и ручки.
– Я не хочу в тюрьму, – сказал я. Тюрьма – это маленькие комнатки с оконцами в дверях и злые мальчишки.
– Ты не пойдешь в тюрьму, – заверила ма. – Это все не имеет с тобой ничего общего.
Она и в тот раз не считала, что я попаду в тюрьму.
– Скажи точно, что вчера в трейлере говорила миссис Уэстон, – потребовал офицер.
Миссис Уэстон – это мисс Сара.
– Она пошла за покупками.
Я не был уверен насчет «точно». Но она говорила нечто подобное.
– Она сказала, когда вернется?
Но я в основном помнил Мега-воинов.
– Не думаю.
– Она не говорила, куда едет за покупками?
Я покачал головой.
– Она поехала за продуктами или в какой-то другой магазин?
– Может быть, за продуктами.
Может, нет. Мне следовало быть внимательнее.
Моя нога начала дергаться. Офицер Гейтс что-то записал в блокноте.
– Ты видел вчера Кита? – спросил он.
– У него дома?
– Да.
– Его не было.
– Совсем не было?
Я покачал головой. Я был уверен, что не видел там Кита.
– Что делала миссис Уэстон, пока ты был там?
– Не знаю. Она почти все время была в другой комнате. Я долго спал.
– Ты видел, чтобы она вообще что-то делала?
– Принесла мне содовую и крекеры.
Ма положила руку на мое колено, чтобы я перестал дергаться.
– Она говорила с кем-нибудь по телефону?
Я покачал головой.
– Ах да. Ма звонила.
Гейтс глянул на ма. Та кивнула:
– Я позвонила сказать ей, что не смогу приехать за Энди вовремя.
– Как она говорила?
– Раздраженно. И я ее не виню. Возможно, она хотела поехать за покупками и боялась оставлять Энди одного. Мы приехали на три часа позже, чем планировали.
– Помните, что она сказала?
Я был рад, что он задает вопросы ма, а не мне.
– Что-то вроде… «ты сказала, что будешь к половине второго». Как-то так. Я чувствовала себя ужасно. Она… последний год мы не были близки. И я знала, что требую у нее большого одолжения, когда просила присмотреть за Энди.
– Я вполне мог бы остаться дома один, – буркнул я.
– Она тебе показалась сердитой, Энди? – спросил офицер Гейтс.
– Нет.
– А после того, как поговорила с твоей мамой?
Я ждал, что он закончит вопрос. Он смотрел на меня как-то странно.
– Я хочу сказать, она казалась рассерженной? На что-то?
Я покачал головой:
– Она была счастлива.
– Счастлива? – хором спросили он и ма. Я рассмеялся.
– Счастлива, что Мэгги возвращается.
– Потому что Мэгги возвращается? – переспросила ма.
– Но ты же плакала вчера