Жили-были в Миновском. Юлия Кожева
интересно вы, милая, сказываете, – Мария и не заметила, что к ней подошла давешняя барыня из церкви. – Дайте-ка мне этих синих ягодок.
– Голубички-то? Вот, возьмите. А хотите, может, купить отрез на платье. С самого Петербурга привезла.
– Из Петербурга? Вот как, а что, бывали вы там? – заинтересовалась покупательница.
– Как же, с Василием моим жили – не тужили, пока немец, проклятый, войну не начал. – Мария была рада поговорить с новым человеком. Да еще с таким непростым – видно, из высокого общества.
– Это муж ваш? Василий?
– Муж, верно.
– Воюет?
– Уж второй год, как забрали.
– И мой воюет, Николай, – барыня заметно погрустнела.
«Вишь, – подумала Мария, – барин, значит, военный у нее».
– А что, есть у вас детки? – помолчав, спросила интересная собеседница.
– Как же, Танюшка, дочка. Уж второй год ей.
– А моему Левушке четвертый.
Оказалось, они очень похожи – простая крестьянка и столичная гостья, волею судьбы попавшая в старинный провинциальный городок, тихо дремлющий вдалеке от оживленных торговых дорог.
– Значит, обе мы солдатки с вами, – печально улыбнулась барыня, принимая кулечек с ягодами.
– Выходит, что так.
Мария быстро расторговалась и собиралась в обратный путь. Она сидела на ступенях большого каменного магазина – поджидала своего утреннего попутчика, который обещал довезти до села Поречье. А там до деревни рукой подать.
– Милая, не знаю, как вас зовут, – вдруг окликнул ее знакомый голос. – Возьмите-ка гостинчик для доченьки.
– Марией, – она машинально протянула руку и приняла кулечек конфет.
– А меня Анной.
– Будем знакомы, – улыбнулась Мария, – очень вам благодарные.
Белые с серой каймой облака окрасились розовым цветом, когда довольная удачным днем Мария вернулась домой.
Маленькая Танечка сразу запросилась на руки, хотя скучать ей особо не пришлось. В деревне было много ребятни ее возраста, которая целыми летними днями пропадала на улице под присмотром девчат постарше.
– А вот погляди, какой гостинец тебе лисичка прислала, – Мария уселась к столу и высыпала горсть конфет в ярких обертках. – Угости бабушку и дедушку, а эти отложим до поры.
Женщина присмотрелась к бумаге – это была не привычная газета, в которую заворачивают покупки. Белая, плотная, с каким-то текстом. Мария, которая умела и любила читать, с любопытством стала разбирать чернильную вязь.
Небо мелкий дождик сеет
На зацветшую сирень.
За окном крылами веет
Белый, белый Духов день.
Нынче другу возвратиться
Из-за моря – крайний срок.
Все мне дальний берег снится,
Камни, башни и песок**.
«Как вроде песня, только непривычная, не наша», – решила она и вложила аккуратно сложенный листок в старинную книгу.
*